Бэби Додс
| Уоррен Додс | |
 Бэйби Додс, Ole South, Нью-Йорк, Декабрь 1946, фото: William P. Gottlieb | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Имя при рождении |
Уоррен Додс |
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти |
14 февраля 1959 (60 лет) |
| Профессии | |
| Инструменты | |
| Жанры | |
| Коллективы | |
Уоррен «Бэйби» Додс (24 декабря 1898 — 14 февраля 1959) — американский джазовый барабанщик, который родился в Новом Орлеане, Луизиана.
«Бэйби» Додс (произносится как «Дотс») был младшим братом кларнетиста Джонни Додса. Он известен как один из самых лучших джазовых барабанщиков того времени, когда только наступала эра биг-бэндов, и он сделал большой вклад в зарождающийся джаз. Додс был среди барабанщиков-пионеров, которые импровизировали на выступлениях и записях. Он вносил разнообразие в своё исполнение путём акцентов и выразительных движений руками в время своих джазовых соло на рабочем барабане, тем не менее продолжая держать ритм на бас-барабане. Среди тех, кто вдохновил его, были Луи Котрелл, Гарри Зено, Генри Мартин и Табби Холл.
Додс имел репутацию молодого одаренного барабанщика из Нового Орлеана, работал в музыкальных коллективах вместе с молодым Луи Армстронгом на пароходах, курсировавших по Миссисипи. Он переехал в Калифорнию в 1921 для работы с Джо «Кингом» Оливером и далее вместе с ним переехал в Чикаго, где у того было основное место работы.
Додс записывался с Луи Армстронгом, Джелли Ролл Мортоном и своим братом Джонни Додсом. В поздние 1940-е он работал с Джимми Райаном в Нью-Йорке. В одно из своих возвращений в Новый Орлеан он записывался с Банком Джонсоном. После трех инсультов между 1949 и 1950 годами Додс в основном только преподавал и изредка играл, так как был не в состоянии полностью отыгрывать выступление. В 1954 году он играл для Нэтти Доминика на его записи, где также с ним играли басист Израэль Кросби и пианистка Лил Хардин Армстронг.[1]
Искусной игрой Додса продолжали восхищаться. Он считал важным играть разнообразно в зависимости от того с кем и что вы играете. Также Додс возможно первый джазовый барабанщик, который был записан вне коллектива: в 1945 он записал 2 соло для Circle Records и в следующем году записал серию соло и реминисценций для Folkways Records. [2]
Первооткрыватель ритмической сетки на райде
Большинство исполнителей того времени играли короткий buzz или простой бэк-бит (удары на 2-ю и 4-ю доли такта). Додс же предпочитал играть долгозвучащий buzz-удар, длящийся до следующего удара и заполняющий время между ними. Позднее он открыл, что можно держать ритмическую сетку на райде. С тех пор этот прием стал базовым элементом джазовых барабанщиков.
Напишите отзыв о статье "Бэби Додс"
Ссылки
Литература
- The Baby Dodds Story, биография, написанная Ларри Гара на основе интервью с Додсом, впервые опубликовано в 1959, ISBN 978-1-888408-08-9.
Напишите отзыв о статье "Бэби Додс"
Ссылки
- [www.folkways.si.edu/searchresults.aspx?sPhrase=Baby%20Dodds&sType='phrase'/ Selected Discography of Baby Dodds] on Folkways Records
- [www.pas.org/experience/halloffame/DoddsWarren.aspx/ The Percussive Arts Society (PAS)]
- [www.drumspeech.com/heroes.php?id=167/ Бейби Додс на drumspeech.com]
Отрывок, характеризующий Бэби Додс
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.
В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
