Дирден, Бэзил

Бэзил Дирден
англ. Basil Clive Dear
Имя при рождении:	Бэзил Клайв Дир
Дата рождения:	1 января 1911(1911-01-01)
Место рождения:	Westcliff-on-Sea, Эссекс, Великобритания
Дата смерти:	23 марта 1971(1971-03-23) (60 лет)
Место смерти:	Лондон, Великобритания
Гражданство:	Великобритания
Профессия:	режиссёр сценарист актёр продюсер
Карьера:	с 1931 года по 1971
Направление:	британский социальный реализм, жанровое кино

Бэзил Дирден (англ. Basil Dearden, Basil Clive Dear, 1 января, 1911, Westcliff-on-Sea, Эссекс, Великобритания — 23 марта 1971, Лондон, Великобритания) — английский актёр, режиссёр кино, сценарист и продюсер. Лауреат и номинант многочисленных международных и национальных кинофестивалей.

Биография

Бэзил Клайв Дир родился в местечке Westcliff-on-Sea, Эссекс, 1 января 1911 года; был сыном предпринимателя Чарльза Джеймса Дира. Он рано бросил школу, чтобы работать в качестве офисного мальчика в лондонской страховой компании.

Опыт участия в любительских спектаклях привёл его к работе с Ben Greet Company и назначению помощником режиссёра в Большом театре Фулема. В 1931 году он стал работать у импресарио Бэзила Дина (англ. Basil Dean, 1887—1978), который стал его наставником. К середине 30-х годов интересы Дирдена и Дина сместились от театра к кино, они стали работать в Ealing studios (носила тогда название Associated Talking Pictures), где Бэзил Дин был автором и редактором сценариев, создателем диалогов, ассистентом режиссёра. В попытке избежать путаницы в именах со своим учителем и отдавая дань уважения его протекции Бэзил Дир изменил свою фамилию на «Dearden».

После ухода Бэзила Дина со студии Дирден остался в Ealing studios, стал продюсером трёх фильмов Джорджа Формби, а затем сорежиссёром трёх фильмов с участием комедийного актёра Will Hay, который также стал сорежиссёром этих фильмов. Он снял свой первый полноценный самостоятельный фильм «Колокола смолкли» в качестве режиссёра в 1943 году, картина прославляет героизм тех, кто работал в противопожарной службе во время войны. Арт-директором фильма был Майкл Рельф (англ. Michael Relph, продюсер, сценарист и режиссёр студии), который начал плодотворное творческое сотрудничество с режиссёром, продлившееся почти тридцать лет. В 1945 году Дирден снял новеллы «Кучер катафалка» и «Linking narrative» в новаторском коллективном фильме ужасов «Глубокой ночью».

Дирден и Рельф стали самыми плодовитыми режиссёрами Ealing studios. В отличие от большинства своих современников они легко укладывались в бюджет и всегда работали в соответствии с графиком съёмок.

Умер 23 марта 1971 года в Hillingdon Hospital, в Лондоне после дорожно-транспортного происшествия на автодороге М4 вблизи аэропорта Хитроу, в котором он получил многочисленные травмы.

Творчество

Дирден и Рельф в целом ряде своих фильмов исследовали серьёзные социальные проблемы, придерживаясь подчёркнуто либеральной точки зрения с трогательной верой в национальные институты и государственную власть. К таким «социальным» фильмам относятся: «Фрида» (1947), «I Believe in You» (1952) и «Неистовые игры» (1958). Все они имеют дело с проблемами, связанными с молодежью, преступностью и профилактикой правонарушений.

Фильм «Синяя лампа» (1950) анализирует деятельность лондонской полиции в борьбе с новым типом молодых преступников, появившихся после II мировой войны. Сюжетный ход финала фильма созвучен фильму 1931 года «М», в обоих случаях преступное сообщество организует выявляет убийцу, отступившего от кодекса чести сообщества. Критика в адрес фильма прозвучала со стороны журнала «Sight & Sound», редактор которого обвинил авторов фильма в лицемерии и покровительственном тоне при создании образов персонажей из среднего класса. Фильм стал основой для телесериала (432 эпизода) BBC (1955—1976) и получил премию BAFTA «Лучший британский фильм года», был представлен на Венецианском кинофестивале 1950 года. Свою первую значительную роль в фильме сыграл Дерк Богард.

Фильм «Сапфир» (1959) показывает взгляд британского чёрного сообщества на белый расизм. Полиция в ходе расследования определяет, что жертва преступления была мулаткой с белой кожей. Выясняется, что это ставило её вне общения с белыми и чернокожими англичанами. Фильм был удостоен нескольких национальных кинематографических наград, в том числе премии BAFTA в номинации «Лучший британский фильм года».

Фильм «Жертва» (1961) фокусируется на преследовании гомосексуалистов английским обществом. Герой Дерка Богарда, лондонский адвокат, расследуя смерть друга, выходит на группу вымогателей, шантажирующих гомосексуалистов. Он сам становится жертвой шантажа, но помогает полиции изобличить преступников. Реакция на фильм в Великобритании была противоречивой. Считается, что он сыграл важную роль в либерализации британского законодательства в отношении гомосексуалистов. Фильм вошёл в историю кино как образец «британского социального реализма».

Кроме этих «серьёзных» фильмов в творчестве режиссёра присутствуют ленты, где достаточно серьёзная тема сочетается с откровенно приключенческим сюжетом. Фильм «Добрый бандит» (1952) рассказывает о ирландском национализме, «Жизнь за Рут» (1962) исследует конфликт между современной медициной и фундаменталистской религиозной верой, «Ловцы душ» (1963) — тему промывания мозгов и ответственности учёного за своё открытие, «A Place to Go» (1963) — типичная молодёжная драма.

Режиссёру принадлежат многочисленные детективы, триллеры, комедии и мрачные костюмированные драмы: «Сарабанда для мёртвых любовников» по повести австралийской писательницы и политической деятельницы Helen de Guerry Simpson (1948, трагическая история любви принцессы Ганноверской Софии Доротеи и шведского дворянина Филиппа Кёнигсмарка, разыгрывающуюся в интерьерах XVII века) — первый фильм Technicolor на Ealing studios, «Тайный партнер» (1961), «Соломенная женщина» (1964, история сиделки богатого старика, которую племянник богача уговаривает выйти замуж за своего пациента, вслед за этим её обвиняют в его убийстве; в фильме сыграли Джина Лоллобриджида и Шон Коннери), «Маскарад» (1965) и «Бюро убийств» (1969, по неоконченной книге Джека Лондона, писатель Роберт Л. Фиш завершил книгу, опираясь на оставленные наброски и черновики автора), «Джихад» (фильм посвящён военным действиям между английским генералом Чарльзом Гордоном и объявившим священную войну европейцам мусульманским лидером Махди), «Человек, который ловил самого себя» (1970, Associated British Picture Corporation, по роману Энтони Армстронга; мистическая история о двойнике, вытесняющем реального человека из его жизни, ремейк телевизионного фильма Альфреда Хичкока «Случай с мистером Пелхэмом» / The Case of Mr. Pelham").

Фильм «Лига джентльменов» (1960, снят по одноимённой новелле Джона Боланда; удостоен ряда национальных и международных кинопремий) снят уже после того, как Дирден и Рельф оставили студию Ealing studios и перешли на Allied Film Makers. Уволенный из армии высокопоставленный офицер организует банду отставных военных. Целью грабителей является крупный банк. Режиссёру удалось собрать отличный актёрский ансамбль. Фильм стал кассовым хитом.

Снял несколько эпизодов в сериале «Сыщики-любители экстра класса» («Persuaders») c участием Роджера Мура и Тони Кёртиса.

Кинокритики считают Дирдена типичным английским режиссёром, мастеровитым ремесленником, который довёл до предела как сильные, так и слабые стороны национального кинематографа.

Личная жизнь

Был дважды женат: на актрисах Маргарет Уорд и Мелиссе Стриблинг. Во втором браке у режиссёра было два сына: специалист по спецэффектам Торквил Дирден и сценарист и режиссёр Джеймс Дирден (родился 14 сентября 1949, его фильм «Pascali’s Island» в 1988 году был представлен на Каннском фестивале).

Интересные факты

• В 1971 году Дирден попал в автокатастрофу на том самом шоссе, где герой Роджера Мура в картине «Человек, который ловил самого себя» разбивается в самом начале фильма.

Галерея

• Basil Dean.jpg

  Бэзил Дин

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Сапфир. Постер

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Лига джентельменов. Постер

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Жертва. Постер

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Джихад. Постер

Фильмография

• Миссия: Монте-Карло (1974, Mission: Monte Carlo)
• Сыщики-любители экстра класса (сериал, 1971—1972, The Persuaders!), режиссёр трёх серий
• Человек, который ловил самого себя (1970, The Man Who Haunted Himself)
• Бюро убийств (1969, The Assassination Bureau)
• Only When I Larf (1968)
• Джихад (1966, Khartoum)
• Маскарад (1965, Masquerade)
• Соломенная женщина (1964, Woman of Straw)
• A Place to Go (1963)
• Ловцы душ (1963, The Mind Benders)
• Жизнь для сострадания (1962, Life for Ruth)
• Всю ночь напролет (1962, All Night Long)
• Жертва (1961, Victim)
• Тайный партнёр (1961, The Secret Partner)
• Man in the Moon (1960)
• Лига джентльменов (1960, The League of Gentlemen)
• Всего четыре мужчины (сериал, 1959—1960, The Four Just Men), режиссёр 13 эпизодов
• Сапфир (1959, Sapphire)
• Некуда идти (1958, Nowhere to Go)
• Неистовые игры (1958, Violent Playground)
• Самое маленькое представление на свете (1957, The Smallest Show on Earth)
• Незрелый человек (1956, The Green Man)
• Кто это сделал? (1956)
• The Ship That Died of Shame (1955)
• Out of the Clouds (1955)
• Радужный костюм (1954, The Rainbow Jacket)
• The Square Ring (1953)
• Добрый бандит (1952, The Gentle Gunman)
• Я верю в тебя (1952, I Believe in You)
• Pool of London (1951)
• Золотая клетка (1950, Cage of Gold)
• Синяя лампа (1950, The Blue Lamp)
• Цепь событий (1949, Train of Events), режиссёр новелл «The Actor» и «The Prisoner of War»
• Сарабанда для мертвых влюбленных (1948, Saraband for Dead Lovers)
• Фрида (1947, Frieda)
• The Captive Heart (1946)
• Глубокой ночью (1945, Dead of Night), две новеллы в коллективном фильме
• They Came to a City (1944)
• The Halfway House (1944)
• My Learned Friend (1943, сорежиссёр)
• Колокола смолкли (1943, The Bells Go Down)
• The Goose Steps Out (1942, сорежиссёр Уилл Хэй)
• The Black Sheep of Whitehall (1942, сорежиссёр Уилл Хэй)

Литература

• Barr, Charles. Ealing Studios. London: Studio Vista, 1993.
• Burton, Alan, Tim O’Sullivan, and Paul Wells (eds). Liberal Directions: Basil Dearden and Postwar British Film Culture. Trowbridge: Flicks Books, 1997.
• Durgnat, Raymond. Dearden and Relph: Two on a Tandem. Films and Filming, July 1966. Р. 26—33.
• Durgnat, Raymond. A Mirror for England. London: Faber and Faber, 1970.
• Hill, John. Sex, Class and Realism: British Cinema 1956—1963. London: British Film Institute, 1986.
• Landy, Marcia. British Genres: Cinema and Society, 1930—1960. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1991.
• McFarlane, Brian. An Autobiography of British Cinema. London: Methuen, 1997.

Ссылки

• Basil Dearden (1911—1971) (англ.) на сайте Internet Movie Database

Искусство   Великобритания   Кино

Отрывок, характеризующий Дирден, Бэзил

– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.