Захариас, Бейб

Бейб Захариас
На ОИ-32 в Лос-Анджелесе
Личная информация
Полное имя	Mildred Ella "Babe" Didrikson Zaharias
Гражданство	США США
Специализация	лёгкая атлетика, гольф
Дата рождения	26 июня 1911(1911-06-26)
Место рождения	Порт-Артур, Техас , США
Дата смерти	27 сентября 1956(1956-09-27) (45 лет)
Место смерти	Галвестон, Техас, США
Награды и медали Лёгкая атлетика Олимпийские игры Золото Лос-Анджелес 1932 копьё Золото Лос-Анджелес 1932 80 м с/б Серебро Лос-Анджелес 1932 высота

Милдред Элла «Бейб» Дидриксон Захариас (англ. Mildred Ella "Babe" Didrikson Zaharias; 26 июня 1911, Порт-Артур, Техас — 27 сентября 1956, Галвестон, Техас) — американская легкоатлетка и гольфистка, двукратная чемпионка и призёр летних Олимпийских игр, победительница 41 турнира LPGA Тура.

Ранние годы жизни

Милфред Элла Дидриксен родилась 26 июня 1911 года в городе Порт-Артур, Техас в семье норвежских иммигрантов. Когда ей было 4 года, ураган разрушил пригороды её города и её семья переехала в город Бомонт, Техас.

Повзрослев, она сменила свою фамилию на Дидриксон. За свои спортивные успехи в школе она получила прозвище «Бейб» в честь бейсболиста Бейба Рута. 23 декабря 1938 года она вышла замуж за американского профессионального рестлера греческого происхождения Джорджа Захариаса и взяла его фамилию. С тех пор она стала известна как Бейб Захариас.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/di/babe-didrikson-1.html Бейб Захариас на sports-reference.com]  (англ.)
• [www.lpga.com/player_career.aspx?id=678 Бейб Захариас на сайте LPGA]  (англ.)
• [espn.go.com/sportscentury/features/00014147.html Биография на сайте ESPN]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Захариас, Бейб

– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
– Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об императорской фамилии, – объявил, что он предоставит самим французам выбрать образ правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом.
– Это сомнительно, – сказал князь Андрей. – Monsieur le vicomte [Господин виконт] совершенно справедливо полагает, что дела зашли уже слишком далеко. Я думаю, что трудно будет возвратиться к старому.
– Сколько я слышал, – краснея, опять вмешался в разговор Пьер, – почти всё дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.
– Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.
– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.