Бэйкер, Бланш
| Бланш Бэйкер | |
| Blanche Baker | |
 Бланш Бэйкер в пьесе 2007 года. | |
| Место рождения: | |
|---|---|
| Профессия: | |
| Карьера: |
1978 — наст. время |
Бланш Бэйкер (англ. Blanche Baker, род. 20 декабря 1956) — американская актриса, лауреат премии «Эмми»[1].
Жизнь и карьера
Бланш Бэйкер родилась в Нью-Йорке в еврейской семье актрисы Кэрролл Бейкер и режиссёра Джека Гарфайна[2]. Закончив Колледж Уэллсли в 1976 году она начала карьеру в театре, а в 1978 году дебютировала на экране в мини-сериале «Холокост». Дебютная роль в «Холокосте» принесла Бэйкер Премию «Эмми» за лучшую женскую роль второго плана в мини-сериале или фильме и вскоре она начала сниматься на большом экране, сначала сыграв небольшую роль в драме «Соблазнение Джо Тайнана», а после главную женскую роль в комедии «Французские открытки»[2].
В 1981 году Бланш Бэйкер дебютировала на бродвейской сцене сыграв главную роль в постановке «Лолита»[2]. В восьмидесятых она также была заметна по ролям второго плана в фильмах «16 свечей», «Без компромиссов», «Вымогательство» и тогда же сыграла главные роли в нескольких телефильмах. В последующие годы она в основном была активна на театральной сцене, за исключением заметных ролей в фильмах «История служанки», «Девушка по соседству» и «Забирая Чэнса», а также в телесериалах «Закон и порядок» и «Закон и порядок. Преступное намерение».
Напишите отзыв о статье "Бэйкер, Бланш"
Примечания
- ↑ [www.imdb.com/name/nm0048273/awards Awards for Blanche Baker]. Internet Movie Database. Проверено 26 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DtbmNecm Архивировано из первоисточника 24 января 2013].
- ↑ 1 2 3 [movies.yahoo.com/person/blanche-baker/biography.html Blanche Baker- Biography]. Yahoo!. Проверено 26 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DtbnUYV0 Архивировано из первоисточника 24 января 2013].
Ссылки
- Бланш Бэйкер (англ.) на сайте Internet Movie Database
|
||||||
Отрывок, характеризующий Бэйкер, Бланш
– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил:
