Бэй, Эрих

Эрих Бэй
Erich Bey
Э. Бэй
Дата рождения	23 марта 1898(1898-03-23)
Место рождения	Гамбург
Дата смерти	26 декабря 1943(1943-12-26) (45 лет)
Место смерти	Нордкап, Северное море
Принадлежность	Германская империя Германская империя Веймарская республика Веймарская республика Третий рейх Третий рейх
Род войск	Кайзерлихмарине Рейхсмарине Кригсмарине
Годы службы	1916 — 1943
Звание	контр-адмирал
Награды и премии

Эрих Бэй (нем. Erich Bey; 23 марта 1898 — 26 декабря 1943) — военно-морской деятель Третьего рейха, контр-адмирал, кавалер рыцарского креста железного креста.

Биография

Добровольцем поступил в ВМФ Германской империи, и в 1916 году окончил военно-морское училище в Мюрвике.

Участник 1-й мировой войны, служил на большом крейсере «Фрейя», броненосце «Шлезвиг-Гольштейн», в 1918 году на миноносцах.

После демилитаризации армии вследствие Версальского договора оставлен на флоте. С 1 марта 1919 года командовал ротой 3-й морской бригады, с 1 июля 1920 года кадрированной корабельной дивизии «Остзее». С 31 марта 1922 года вахтенный офицер миноносца. В 1924—1925 годах руководил группой офицеров военно-морского училища в Мюрвике. С 28 сентября 1927 года командир миноносца Т-155. 1 сентября 1929 гоа переведён в распоряжение начальника Морского управления, где ему поручено заниматься вопросами обеспечения и улучшения миноносцев. В военно-морских кругах получил прозвище «отца торпедоносцев». С 27 сентября 1934 года советник Управления боевой подготовки ОКМ (ведал вопросами торпедоносцев). С 1 апреля 1937 года начальник боевой подготовки 2-й дивизии миноносцев и директор по строительству миноносцев на верфи «Блом унд Фосс» в Гамбурге.

С 26 октября 1938 года командир эсминца «Фридрих Ин». С 4 апреля 1939 года командир 4-й флотилии эскадренных миноносцев.

Участвовал в кампании против Норвегии, отличился в боях при Нарвике. 9 мая 1940 года награждён высшим отличием железного креста. После гибели Ф. Бонте 14 мая 1940 года занял пост командующего эскадренными миноносцами и одновременно командовал 6-й флотилией миноносцев (14 мая — 14 ноября 1940 года), боевой группой «N» в Северной Норвегии (9 ноября — 26 декабря 1943 года).

Погиб на борту флагмана группы, линейном корабле «Шарнхорст», в бою у Нордкапа. 27 декабря 1943 посмертно упоминался в Вермахтберихте.

Звания

• лейтенант (17 марта 1916);
• капитан-лейтенант (1 декабря 1928);
• корветтенкапитан;
• фрегаттенкапитан;
• контр-адмирал.

Дополнительные награды

• Военный знак эсминца;
• Щит «Нарвик».

Литература

• Залесский К. А. «Элита» Гитлера во Второй Мировой. Кто был кто в Третьем Рейхе. Изд-во: Яуза-Пресс, 2012. ISBN 978-5-9955-0477-1.

Отрывок, характеризующий Бэй, Эрих

– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»