Бэй Фан

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Бэй Фан — (кит. 北方, настоящее имя Сяо Юань кит. 萧元, род. ноябрь 1957, Чанша) — китайский писатель и литературный критик. В годы культурной революции родители Бэй Фана были репрессированы. Окончил философский факультет Уханьского университета (провинция Хубэй).

С 1998 по 2002 Бэй Фан находился в должности главного редактора журнала «Фужун» (芙蓉, «Лотос»). Он был вынужден оставить должность из-за недовольства властей страны — под его руководством журнал публиковал произведения авторов современного китайского андеграунда.

Получили известность следующие прозаические произведения: 《四如意》,《一天一日》 («День за днем»),《谁比谁美丽》(«Кто на свете всех милее»). Несогласие Бэй Фана с господствующей идеологией отразилось и на восприятии его литературного творчества: в официальной прессе его романы и повести были раскритикованы. Описывая жизнь проституток в повести «Кто на свете всех милее», он, сравнивая их с «добропорядочными гражданами», изобличает пороки не «падших женщин», а как раз бизнесменов, чиновников, интеллигенции, упрекая их за духовную пустоту.



Публикации

  • 北方. Кто на свете всех милее = 谁比谁美丽. — Пекин: 中国电影出版社, 2002. — 294 с. — ISBN 978-5-02-036348-9.

Напишите отзыв о статье "Бэй Фан"

Литература

  • Юсупова Г. А. Бэй Фан // Духовная культура Китая : энциклопедия в 5 томах / гл. ред. М. Л. Титаренко. — М.: Восточная литература РАН, 2008. — Т. 3. Литература. Язык. Письменность. — С. 226. — ISBN 978-5-02-036348-9.


Отрывок, характеризующий Бэй Фан

– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.


Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.