Фискальная политика

Фиска́льная (налогово-бюдже́тная) поли́тика (англ. fiscal policy < лат. fiscus — корзина; касса, казна, финансы) — правительственная политика, один из основных методов вмешательства государства в экономику с целью уменьшения колебаний бизнес-циклов и обеспечения стабильной экономической системы в краткосрочной перспективе. Основными инструментами фискальной политики являются доходы и расходы государственного бюджета, то есть: налоги, трансферты и государственные закупки товаров и услуг.

Основные цели фискальной политики

Фискальная политика, помимо монетарной политики, является исключительно важной составляющей работы государства как распределителя в экономике. Будучи инструментом правительства, фискальная политика имеет несколько целей. Первая цель — стабилизация уровня совокупного спроса и, соответственно, валового внутреннего продукта. Затем государству необходимо поддерживать макроэкономическое равновесие, что может быть успешным только в том случае, когда все ресурсы в экономике эффективно использованы. В итоге, вместе со сглаживанием параметров государственного бюджета, стабилизируется и общий уровень цен. Под влияние фискальной политики попадает как совокупный спрос, так и совокупное предложение.

Влияние фискальной политики

На совокупный спрос

Основными параметрами фискальной политики являются государственные закупки (обозн. G), налоги (обозн. Tx) и трансферты (обозн. Tr). Разница между налогами и трансфертами называется чистыми налогами (обозн. T). Все данные переменные включены в состав совокупного спроса (обозн. AD):

<math>Y = AD = C + I + G + Xn</math>

Потребительские расходы (C) делятся на две группы: автономные от размера доходов домохозяйств и составляющие определенную долю от располагаемого дохода (Yd). Последние зависят от предельной нормы к потреблению (обозн. mpc), то есть на сколько увеличиваются расходы с каждой дополнительной единицы дохода. Таким образом,

<math>C = C(autonomous) + mpc*Yd</math>, где

<math>mpc = \frac{\Delta C}{\Delta Yd}</math>

Одновременно, располагаемый доход является разницей между совокупным выпуском и чистыми налогами:

<math>Yd = Y - T</math>

Из этого следует, что налоги, трансферты и государственные закупки являются переменными совокупного спроса:

<math>Y = AD = C(autonomous) + mpc*(Y - Tx + Tr) + I + G + Xn</math>

Следовательно, очевидно, что при изменении любого параметра фискальной политики изменяется вся функция совокупного спроса. Влияние данных инструментов также можно выразить с помощью экономических мультипликаторов.

На совокупное предложение

Предложение всех товаров и услуг обеспечивают фирмы, важные макроэкономические агенты. На совокупное предложение влияют налоги и трансферты; государственные расходы не имеют на предложение особого влияния. Налоги фирмы принимают как очередные затраты на единицу продукции, что заставляет их сократить предложение своего товара. Трансферты же, наоборот, приветствуются предпринимателями, поскольку они могут увеличить предложение предоставляемых ими услуг. Когда большое количество фирм проводят одинаковую политику предложений товаров, изменяется совокупное предложение всей рассматриваемой экономики. Таким образом, государство может влиять на состояние экономики с помощью правильного введения налогов и трансфертов.

Фискальная политика и состояние экономики страны

Бизнес-циклы в макроэкономике

При любой экономической системе можно выделить циклические колебания: подъёмы и спады в экономике, вызванные шоками совокупного спроса и совокупного предложения и называемые бизнес-циклами, экономическими или деловыми циклами. Фазами бизнес-циклов являются подъём, «пик», рецессия (или спад) и «дно», то есть кризис. Наиболее глубокую рецессию называют депрессией. Нередко такие колебания деловой активности непредсказуемы и нерегулярны. Также существуют разные по периоду, частоте и размеру циклы деловой активности. Причины таких циклов могут быть самыми разными: от войн, революций, технологического процесса и поведения инвесторов до, например, количества магнитных бурь за год и рациональности макроэкономических агентов. В общем, такое нестабильное поведение экономики объясняется постоянным дисбалансом между совокупными спросом и предложением, общими расходами и объёмами производства. Теория бизнес-циклов приобрела большую популярность благодаря американскому экономисту Уильяму Нордхаусу. Большой вклад в развитие теории деловых циклов внесли такие люди, как Роберт Лукас, норвежский экономист Финн Кюдланд и американец Эдвард Прескотт.

Как правило, политика государства зависит от состояния экономики данной страны, то есть от того, на какой фазе цикла находится страна: подъёме или рецессии. Если страна находится в рецессии, то власти проводят стимулирующую экономическую политику, чтобы вывести страну из дна. Если страна испытывает подъём, то правительство проводит сдерживающую экономическую политику, дабы не допустить высоких темпов инфляции в стране.

Стимулирующая политика

Если страна переживает депрессию или находится в стадии экономического кризиса, то государство может принять решение о проведении стимулирующей фискальной политики. В данном случае правительству необходимо стимулировать или совокупный спрос, или предложение или оба параметра сразу. Для этого, при прочих равных условиях, государство повышает размер своих закупок товаров и услуг, снижает налоги и повышает трансферты, если это возможно. Любое из данных изменений приведет к увеличению совокупного выпуска, что автоматически увеличивает совокупный спрос и параметры системы национальных счетов. Стимулирующая фискальная политика приводит к увеличению объёмов выпуска в большинстве случаев.

Сдерживающая политика

Власти проводят сдерживающую фискальную политику в случае краткосрочного «перегрева экономики». В этом случае правительство проводит меры, прямо противоположные тем, что осуществляются при стимулирующей экономической политике. Государство сокращает свои расходы и трансферты и увеличивает налоги, что приводит к сокращению как совокупного спроса, так и, возможно, совокупного предложения. Подобная политика регулярно проводится правительствами ряда стран с целью замедлить темпы инфляции или избежать её высоких темпов в случае экономического бума.

Автоматическая и дискреционная

Фискальную политику экономисты также подразделяют на очередные два типа: дискреционную и автоматическую. Дискреционная политика официально объявляется государством. При этом государство изменяет значения параметров фискальной политики: увеличиваются или уменьшаются государственные закупки, изменяются налоговая ставка, размеры трансфертных выплат и тому подобные переменные. Под автоматической политикой понимают работу «встроенных стабилизаторов». Данными стабилизаторами являются такие как процент подоходного налога, косвенные налоги, различные трансфертные пособия. Размеры выплат автоматически изменяются в случае любой ситуации в экономике. Например, потерявшая своё состояние во времена войны домохозяйка будет платить тот же самый процент, но уже от меньшего дохода, следовательно, размеры налогов для неё автоматически снизились.

Недостатки фискальной политики

Эффект «Crowding-out»

Данный эффект, также известный как эффект вытеснения проявляется при увеличении государственных закупок товаров и услуг с целью стимулирования экономики. Признается как основной недостаток фискальной политики многими экономистами, особенно представителями монетаризма. Когда государство увеличивает свои расходы, ему требуются деньги на финансовом рынке. Таким образом, на рынке заемных средств растет спрос на деньги. Это приводит к тому, что банки повышают цены за свои кредиты, то есть увеличивают свою процентную ставку по таким причинам как мотив максимизации прибыли или просто нехватка денег для выдачи в кредит. Повышение ставки процента не любят инвесторы и предприниматели фирм, особенно начинающих, когда у компании нет собственного «стартового» денежного капитала. В итоге, из-за высоких процентных банковских ставок, инвесторам приходится брать все меньше кредитов, что ведет к снижению инвестиций в экономику страны. Таким образом, стимулирующая фискальная политика не всегда эффективна, особенно если в стране не развивается должным образом бизнес любого рода. Возможен и эффект «Crowding-in», то есть увеличение инвестиций из-за роста государственных расходов.

Другие недостатки

• Дисбаланс государственного бюджета: постоянные операции государства со своим бюджетом могут привести к неэффективности его распределения. Так например, правительство не может регулярно повышать свои расходы, чтобы увеличить свой ВВП, поскольку оно, как и любой макроэкономический агент, может нести убытки, что, очевидно, не в интересах государства.
• Неопределенность: состояние экономики невозможно предсказать идеально точно, поскольку не все агенты в экономике действуют рационально или так, как хотелось бы государству. Не всегда удается точно определить лучшую экономическую политику для сглаживания циклических колебаний. Ошибочное проведение не той политики может серьёзно сказаться на экономике.

Отрывок, характеризующий Фискальная политика

Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.


Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.