Бюро специальных технических мероприятий

Бюро специальных технических мероприятий — подразделение МВД России, одним из направлений деятельности которого является борьба с преступлениями в сфере компьютерных технологий. Образовано 19 октября 1992 года.

Региональные подразделения БСТМ действуют во всех субъектах России. К сфере компетенции БСТМ относится борьба с незаконным распространением радиоэлектронных и специальных технических средств, мошенничеством в области электронных платежей, терроризмом, разжиганием национальной розни, детской порнографией в интернете. Как вспомогательная структура в системе МВД, является востребованной оперативными и следственными органами, как при разработке готовящихся преступлений, так и в дальнейшем расследовании.

В состав БСТМ МВД России также входит Управление «К», расследующее преступления в сфере информационных технологий, единственное открытое подразделение.

Начальники бюро

• генерал-лейтенант Игнатов Сергей Викторович — основатель данной структуры
• генерал-полковник милиции Борис Мирошников (занимал должность до 28 января 2011 года).
• генерал-майор полиции Алексей Мошков (назначен 29 июля 2011 года).

Интересные факты

28.01.2011 бывший начальник БСТМ генерал-полковник милиции Борис Мирошников указом Президента РФ освобожден от должности в связи с достижением предельного возраста для нахождения на госслужбе.

Нынешним начальником назначен заместитель Бориса Мирошникова.

Руководство БСТМ указывает на необходимость принятия мер, ограничивающих доступ к сайтам с террористической или экстремистской информацией. Для изменения ситуации в этой сфере БСТМ вносит законодательные инициативы в комитет по безопасности Госдумы России.

Начальник одного из управлений БСТМ, Виктор Григоров заработал в 2011 году более 28,3 миллиона рублей, что более чем в девять раз превышает заработок министра внутренних дел Рашида Нургалиева. А замначальника БСТМ Толочков С. В. получил в 2011 году чуть более 22 миллионов рублей.

Одного из сотрудников данного подразделения в 2012 года подозревали в вымогательстве взяток у бизнесменов.

Ссылки

• [www.simech.ru/index.php?id=445 Невидимый, но зоркий глаз милиции] // Щит и меч, 20 октября 2006 (интервью начальника бюро Бориса Мирошникова)
• [www.newtimes.ru/articles/detail/5906/ Чичваркин о БСТМ]

Отрывок, характеризующий Бюро специальных технических мероприятий

– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.