Бюст Антона Чехова
| Памятник | |
Бюст Антона Чехова
| |
 Бюст Антона Чехова, 2011 год | |
| Страна | Россия |
| Город | Таганрог, ул. Чехова, 69 |
| Скульптор | Вера Морозова |
| Дата постройки | 1935 год |
| Высота | 104 см |
| Материал | тонированный гипс |
| Состояние | удовлетворительное |
Бюст Антона Чехова — скульптурное изображение А. П. Чехова, выполненное Верой Морозовой в 1935 году. Установлен в Таганроге, в дворике Домика Чехова. Данная работа является первым скульптурным изображением Чехова в СССР[1].
Бюст
Бюст, установленный в дворике Домика Чехова, слева от главной аллеи, изготовлен из тонированного гипса. Высота бюста — 104 см. Постамент выполнен из оштукатуренного кирпича, его высота также равна 104 см.
История создания
Работу над бюстом Вера Морозова начала в Таганроге, куда приехала в 1931 году вслед за мужем Александром Моррисоном, назначенным редактором местной газеты «Донская правда»[2]. Морозова была скульптором-самоучкой, специального образования не получила[3].
Александр Моррисон активнейшим образом занимался подготовкой в Таганроге торжеств, приуроченных к чеховскому юбилею. Для согласования вопросов по празднованию 75-летнего юбилея А. П. Чехова Моррисон выезжал в Москву к Н. Бухарину[4].
Работа над бюстом продолжалась два года, с 1933 по 1935[4]. Бюст был изготовлен в глине, с него была сделана гипсовая форма. К юбилею А. П. Чехова бюст высекался в камне[4].
Торжественное открытие
Открытие произошло в 1935 году, во время торжеств, посвящённых 75-летию со дня рождения А. П. Чехова, при большом стечении публики, в присутствии Марии Чеховой, Ольги Книппер-Чеховой, Александра Вишневского, Аллы Тарасовой, Валентина Катаева и др[5].
Открытие памятника пришлось на ясное солнечное утро. Перед домиком Чехова, в маленьком «вишневом саду», на высоком постаменте вознесено было нечто, завернутое в материю. Вокруг толпилось множество приезжей публики. Отец на голову возвышался надо всеми, в его голосе был рокот радушного хозяина. Ольгу Леонардовну Книппер-Чехову держал под руку артист МХАТа Вишневский. Она и Мария Павловна Чехова — сестра писателя, обе были в светлых кружевах и в соломенных шляпках. Я порадовалась, что мать — тоже в светлом платье и тоже — в соломенной шляпе. Поодаль стояла молодая красавица, о ней шептали, что это — восходящая звезда театра Алла Тарасова, которой Книппер не дает ходу. Произошло какое-то движение в толпе, и отец с поклоном передал маленькой старушке — Марии Павловне — ножницы. Она сделала шажок к памятнику и разрезала ленту. Материя спала, и взорам публики открылся бюст Антона Павловича. Книппер-Чехова и Мария Павловна, ахнув, в один голос сказали, что никогда еще не видели такого портретного сходства. Это была и правда материнская удача. Намек на пенсне, сделанный в камне, углублял взгляд и придавал ему знакомую проницательность. Раздались аплодисменты. Мать стояла невозмутимо-спокойная, словно все это относилось не к ней, а я обливала слезами радости шелковый бок её платья.[5]
Известные копии бюста
- По имеющейся модели бюста на заводе «Красный котельщик» в мае 1944 года была отлита бронзовая копия, установленная на таганрогской Красной площади[1] и снятая с этого места в 1960 году, перед установкой монументального памятника Чехову работы И. Рукавишникова[6].
- Позже был изготовлен там же второй экземпляр, в дар школе № 2 им. Чехова, который был установлен у входа в школу в 1950 году[1].
Источники
- ↑ 1 2 3 Киричек М. С. Музей под открытым небом. — Таганрог: ИП Стадников, 2010. — С. 47. — ISBN 978-5-9901455-3-5.
- ↑ Морозова Н.А. Мое пристрастие к Диккенсу. Семейная хроника ХХ век. — М.: Новый хронограф, 2011. — С. 19. — ISBN 978-5-94881-170-3.
- ↑ Шкурко Э. А. [mgazeta.narod.ru/2009/13_avg/7.html «Непокорённая воля» художника] // Молодёжная газета. — 13.08.2009.
- ↑ 1 2 3 Морозова Н.А. Мое пристрастие к Диккенсу. Семейная хроника ХХ век. — М.: Новый хронограф, 2011. — С. 109. — ISBN 978-5-94881-170-3.
- ↑ 1 2 Морозова Н.А. Мое пристрастие к Диккенсу. Семейная хроника ХХ век. — М.: Новый хронограф, 2011. — С. 110. — ISBN 978-5-94881-170-3.
- ↑ Фоминых Н. К вопросу о памятнике Чехову // Вехи Таганрог. — 2004. — № 20.
Напишите отзыв о статье "Бюст Антона Чехова"
Отрывок, характеризующий Бюст Антона Чехова
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
