Бяльский, Игорь Аронович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Бяльский»)
Перейти к: навигация, поиск

И́горь Аро́нович Бя́льский (род. 21 декабря 1949, Черновцы, Украина) — русский поэт и переводчик, редактор «Иерусалимского журнала».





Биография

Родился в семье военного врача. До 1961 года жил на Западной Украине. Окончил Пермский политехнический институт (1971). Работал в НИИУМСе, а также преподавал философию в ППИ.

В 1973 году переехал в Ташкент. Работал инженером в вычислительных центрах (1973—1984), консультантом в Союзе писателей (1985—1987). Один из основателей ташкентского Клуба самодеятельной песни «Апрель» (1975) и Чимганских фестивалей авторской песни (1977—1989), был принят в Союз писателей СССР (1987).

В 1990 году репатриировался в Израиль, в 2005 году переехал из Иерусалима в поселение Текоа.

Один из основателей (1999) и главный редактор «Иерусалимского журнала» — журнала современной израильской литературы на русском языке.[1]

Участвовал в подготовке ныне раритетного диска «Иерусалимский альбом» (Юлий Ким, Дмитрий Кимельфельд, Марина Меламед, Александр Дов, Михаил Фельдман).

С 2004 года ведет семинары Мастерской поэтического перевода (вместе с Зеэвом Султановичем) и литературные вечера в Доме наследия Ури Цви Гринберга (Иерусалим)[2].

Стихи включены в антологии «Строфы века», «Освобождённый Улисс», «Авторская песня» и др., его переводы из Джона Апдайка — в антологию «Строфы века II».

В последние годы написал совместно с Юлием Кимом либретто мюзикла «Время складывать камни» — об исходе евреев из Вавилонского пленения и строительстве Второго Храма.

Большинство песен на его стихи последних лет написала Марина Меламед[3]

В 2007 году в Кнессете на вечере, посвящённом 40-летию объединения Иерусалима она исполнила песню на стихи Игоря Бяльского и на свою музыку «Я возвращаюсь в Иерусалим» (перевод на иврит — Инна Винярская).

Библиография

  1. «Яблони на проспекте» : Стихи / Людмила Егорова, Игорь Бяльский. — Ташкент : Еш гвардия, 1986. — С. 46. : Содерж.: Деревце мое, моя надежда / Л. Егорова. Города и горы / И. Бяльский. — 3000 экз.
  2. «Времена города» : Стихи / Игорь Бяльский. — Ташкент : Изд-во лит. и искусства, 1988, — С. 102, 3000 экз. — ISBN 5-635-00160-2.
  3. «На свободную тему». / Иерусалим: Альфабет, 1996. — С. 160
  4. Губерман, Игорь Миронович. «Вечерний звон» / Ред. И. Бяльский. — Иерусалим: Агасфер, 2005. — С. 416.
  5. Штерн, Юрий. «Юрина книга»: Воспоминания, стихи, интервтю. Родные и друзья о Юрии Штерне / Ред.: И. Бяльский. — Иерусалим; Москва: Гешарим; Мосты культуры, 2008 (5768). — С. 498.

Антологии

  1. Строфы века  — антология русской поэзии XX века. Составитель Евгений Евтушенко (1995). 
  2. Строфы века - 2. Антология мировой поэзии в русских переводах XX века. Составитель Евгений Витковский (1998).
  3. [стихотворения] — стр. 236—238 // «Освобожденный Улисс». Современная русская поэзия за пределами России. / Сост. Д. Кузьмин. — М.: Новое литературное обозрение, 2004. — С 996, ISBN 5-86793-304-0.
  4. [стихотворения] — стр. 209—211 / «Русская поэзия ХХI века» (составитель Г. Н. Красников), Москва, изд. дом «Вече», 2010, — С. 464. — ISBN 978-5-9533-3874-5.

Напишите отзыв о статье "Бяльский, Игорь Аронович"

Ссылки

  • [www.antho.net/library/byalsky/index.html В «Иерусалимской антологии»]
  • [www.bards.ru/archives/author.php?id=1956 На сайте «bards.ru»]
  • [magazines.russ.ru/authors/b/byalskij/ В «Журнальном зале»]
  • Новая литературная карта России: [www.litkarta.ru/world/israel/persons/byalskiy-i/], [www.litkarta.ru/projects/ulysses/texts/content/byalskiy/]

Примечания

  1. [www.antho.net/jr/ Иерусалимский журнал — Иерусалимская Антология ]
  2. [www.antho.net/uri-zvi-greenberg/stihi.php Дом наследия Ури Цви Гринберга]
  3. [www.antho.net/album/1d-mm-etyud.html Марина Меламед — Иерусалимский этюд — Иерусалимская Антология]

Отрывок, характеризующий Бяльский, Игорь Аронович

– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее: