Бёнье, Марк

Марк Бёнье
фр. Marc Boegner
Религия:	христианство
Течение:	кальвинизм
Страна:
Награды:

Пастор Марк Бёнье (фр. Marc Boegner; 21 февраля 1881, Эпиналь — 18 декабря 1970, Париж) — французский теолог-кальвинист, влиятельный проповедник, участник экуменического движения. Получил известность как один из видных деятелей французского «вишисто-сопротивления» — группы видных деятелей режима Виши, сочувствовавших Сопротивлению и тайно ему содействовавших.

Биография

Получил юридическое образование, однако позднее решил избрать теологическую карьеру. С 1905 года — пастор Реформированной церкви Франции. С 1929 по 1961 год — первый президент Протестантской федерации Франции (Fédération protestante de France). В 1938—1948 годах — президент административного комитета временного Всемирного совета церквей, а после окончательного учреждения Совета — один из его сопредседателей до 1954 года.

В годы оккупации Бёнье приложил немало усилий для спасения евреев, за что в 1988 году израильский Институт Катастрофы и героизма «Яд ва-Шем» присвоил ему почётное звание Праведник мира. В 1943 году открыто осудил принудительную отправку людей на работу в гитлеровскую Германию. Маршал Петен, не желая вступать в открытую конфронтацию с Гитлером по еврейскому вопросу, тем не менее с одобрением относился к деятельности Бёнье, в годы войны лично встречался с ним 6 раз и даже наградил его высшей наградой режима Виши — орденом Франциски. После войны, на процессе по обвинению Петена в государственной измене, Бёнье свидетельствовал о «добрых намерениях» маршала.

После войны участвовал в экуменическом движении, был приглашён в качестве наблюдателя на Второй Ватиканский Собор (1962—1965), где провёл публичный диалог с кардиналом Августином Беа и встречался с папой Павлом VI.

Сочинения

• Les Catéchismes de Calvin, étude d’histoire et de catéchétique, thèse de doctorat soutenue devant la faculté de théologie protestante en 1905
• The Unity of the Church (1914)
• La Vie et la pensée de T. Fallot, 2 vol. (1914—1926)
• L’Influence de la Réforme sur le développement du droit international (1926)
• Le Christianisme et le monde moderne (1928, recueil de prédications)
• Les Missions protestantes et le droit international (1929)
• Dieu, l'éternel tourment des hommes (1929, recueil de prédications)
• Jésus-Christ (1930, recueil de prédications)
• T. Fallot, l’homme et l'œuvre (1931)
• Qu’est-ce que l'Église ? (1931, recueil de prédications)
• L'Église et les questions du temps présent (1932)
• La Vie chrétienne (1933)
• Le Christ devant la souffrance et devant la joie (1935, recueil de prédications)
• L'Évangile et le racisme (1939)
• Le Problème de l’unité chrétienne (1947, recueil de prédications)
• La Prière de l'Église universelle (1951)
• La Vie triomphante (1953)
• Le Chrétien et la souffrance (1956)
• Les Sept paroles de la Croix (1957)
• Notre vocation à la sainteté (1958)
• Ténèbres et Lumières aux abords du Calvaire (1960, recueil de prédications)
• L’Exigence œcuménique des Églises. Souvenirs et perspectives (1968)

Ссылки

• [www.museeprotestant.org/Pages/Notices.php?noticeid=708&scatid=149&lev=1 Detailed biography of Pastor Boegner in the virtual museum of French Protestantism]
• [www.academie-francaise.fr/immortels/base/academiciens/fiche.asp?param=624 Biographical note on the website of the Académie française]

Отрывок, характеризующий Бёнье, Марк

– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…