Бёрве, Хальдор
| Хальдор Бёрве | |
| Haldor Larsen Børve | |
| Основные сведения | |
|---|---|
| Страна | |
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти |
11 августа 1933 (75 лет) |
| Место смерти | |
| Работы и достижения | |
| Учёба: |
Техническое училище, Тронхейм (1877—1880) |
| Работал в городах | |
| Архитектурный стиль | |
| Важнейшие постройки |
Отель Дален, Церковь Божией Матери в Порсгрунне, Ратуша Порсгрунна |
Хальдор Ларсен Бёрве (норв. Haldor Larsen Børve; 19 августа 1857 — 11 августа 1933) — норвежский архитектор и реставратор, работавший преимущественно в стилях северный модерн и драгестиль. Работы в основном расположены в провинции Телемарк, наиболее известные его творения Отель Дален и ратуша Порсгрунна.
Содержание
Биография
Хальдор Ларсен Бёрве родился в семье простого фермера Ларса Йёргенсена Бёрве и его супруги Анны, урождённой Эйднес. В 1877—1880 годах Хальдор Бёрве обучался в Техническом училище в Тронхейме. После его окончания он работал подмастерьем у архитектора Кристиана Кристи, где в 1883—1886 годах занимался реставрацией средневековой каменной церкви в Улленсванге. В 1887—1889 годах он прошёл обучение в ганноверском Политехническом институте. Он был одним из последних норвежских архитекторов, кто обучался в этом заведении, оказавшем значительное влияние на норвежскую архитектуру второй половины XIX века. По возвращению из Германии в 1889 году он основал свою собственную мастерскую в Порсгрунне.
Первая работа Хальдора Бёрве в качестве самостоятельного архитектора — окружная школа в Боргестаде, одном из предместий Шиена, построена в 1889 году. Здание было даровано местной школе судоходным магнатом и будущим премьер-министром Гуннаром Кнудсеном, который взял на себя затраты по возведению. Позже здание было снесено, оно было трехэтажным каменным зданием в неоготическом стиле.
В 1894 году по проекту Хальдора Ларсена Бёрве было завершено строительство роскошного отеля Дален[en]. Здание является одним из образцов драгестиля, проявлением норвежского романтического национализма в деревянной архитектуре. Это одно из самых больших деревянных строений в Норвегии, его площадь составляет 4500м², и насчитывает 38 жилых номеров. Идея строительства отеля пришла с расширением канала Телемарк в 1892 году, и увеличением туристического пассажиропотока, а также с расцветом горнолыжных курортов в Хольменколлене. Отель Дален пришёлся по вкусу европейской аристократии конца XIX начала XX веков, его постояльцами были — король Швеции и Норвегии Оскар II, прусский кайзер Вильгельм II, король Бельгии Леопольд II, король и королева Норвегии Хокон VII и Мод Великобританская. В середине ХХ столетия Отель Дален переживал времена застоя, но с начала 1980-х годов его дела стали значительно улучшаться.
В том же 1894 году была построена «Вилла Нова» в городе Саннефьорд. Драгестиль стал популярен у высшего сословия в строительстве загородных домовладений — усадеб или вилл. «Вилла Нова» — резиденция норвежского судовладельца, организатора полярных экспедиций, Юхана Брюде[en], в честь него назван полосатик Брайда. Брюде умер в 1925 году, наследники продали виллу, последующие несколько десятилетий там был расположен частный родильный дом. Здание было снесено в 1961 году.[1]
Хальдор Бёрве был не только реставратором средневековых церквей, но и автором многих новых, построенных в регионе. Одна из них Церковь Божией Матери в Порсгрунне[en]. Церковь выполнена в драгестиле и имеет непосредственное сходство со средневековыми ставкирками, архитектура которых, в свою очередь, стала одной из предтечей возникновения самого «стиля дракона» в конце XIX века. Церковь необычна не только своей архитектурой, но и историей. Здание было построено в 1899 году на участке земли купленным пастором из Нидерландов для Норвежской Католической Церкви. В те годы представители католической веры были весьма малочисленны на территории страны. Фарфоровый завод, располагавшийся в Порсгрунне, привлёк на работу выходцев из Богемии, Австрии и Германии, всего более 70 мастеров а также их семьи, преимущественно это были католики. В результате чего, в городе возникла католическая община, выделявшаяся на фоне других регионов. К Бёрве обратился апостольский викарий Йоханнес Олав Фаллизе[en], сам он будучи выходцем из Люксембурга, настоял что бы церковь имела традиционные национальные черты характерные для Норвегии.[2][3]
В 1899—1900 годах по проекту Хальдора Бёрве была построена Церковь в Скотфоссе, она расположена на берегу озера Ношо и выполнена в переплетении стилей модерн и необарокко[4]. Строительство церкви началось с подачи руководства расположенной в городе бумажной фабрики. Владельцы фабрики сделали пожертвование на строительство, но большую часть средств внесли оптовые клиенты фабрики. В строительных и отделочных работах принимали активное участие работники фабрики.
Ратуша Поргсрунна ещё одно хорошо известное творение Хальдора Бёрве. Оно было построено на том же месте, где стояла старая ратуша, сгоревшая в 1901 году. Работы велись в 1904—1905 годах, торжественное открытие состоялось 20 июня 1905-го года. Ратуша возведена в стиле неоренессанс, но со значительными элементами модерна.[5]
Хальдор Бёрве внёс существенный вклад в архитектуру провинции Телемарк, по его проектам были построены церкви, частные дома, а также множество муниципальных зданий, среди которых школы, банки, публичная библиотека в Квитесейде, здание таможни в Порсгрунне и другие. Бёрве активно занимался архитектурно-строительной деятельностью до середины 1920-х годов. Затем он сосредоточился на преподавательской деятельности в Порсгрунне. После его смерти в 1933 году его архитектурную мастерскую унаследовала дочь Альфида Бёрве, которая была дипломированным архитектором. Спустя год к ней присоединился архитектор Йоханнес Борксениус, который стал совладельцем, после чего мастерская сменила название на Børve & Borchsenius. Борксениус руководил фирмой на протяжении почти 70 лет, вплоть до своей смерти в 2003 году. За этот период фирма реализовала множество проектов в форме функционализма, но менее известные, чем работы Бёрве. Фирма существует в наши дни и формально является одной из старейших архитектурных мастерских в Норвегии.[6]
Галерея
- Vår Frue kirke.jpg
Церковь Божией Матери в Порсгрунне, фото 2005 год
- Porsgrunn town hall.jpg
Городская управа Порсгрунна, фото 2007 год
- Porsgrunn tollbod I.jpg
Здание бывшей таможи, Порсгрун,фото 2015 год
- Trekirke mellom Kolomoen og Minnesund-2.JPG
Часовня на кладбище в Станге, фото 2013 год
- KviteseidKirke.jpg
Церковь в Квитесейде, фото 2015 год
См. также
Напишите отзыв о статье "Бёрве, Хальдор"
Примечания
- ↑ [www.artemisia.no/arc/3/omraade/sandefjord/hjertnespromenaden.3.html Sandefjord:Villa Nova, Hjertnespromenaden 3] (норв.)
- ↑ [web.archive.org/web/20120414013735/varfruekatolskemenighet.origo.no/-/page/show/3889_medarbeiderne Vår Frue menighet — litt historikk] (норв.)
- ↑ [www.artemisia.no/arc/3/omraade/porsgrunn/var.frue.kirke.html Porsgrunn:Vår frue kirke, Olavs gate 19] (норв.)
- ↑ [www.kyrkjesok.no/kirker/Skotfoss-kirke Skotfoss kirke] (норв.)
- ↑ [www.artemisia.no/arc/historisk/porsgrunn/radhusgaten.1.html Porsgrunn rådhus, Rådhusgaten 1] (норв.)
- ↑ [www.ark-bb.no/prosjekt.php?filter=filter&side=prosjekter&p_kat=4&submit=Velg Børve og Borchsenius 125 år] (норв.)
Ссылки
- [nbl.snl.no/Haldor_B%C3%B8rve Norsk biografisk leksikon:Haldor Larsen Børve] (норв.)
- [nkl.snl.no/Haldor_Larsen_B%C3%B8rve Norsk kunstnerleksikon:Haldor Larsen Børve] (норв.)
- [www.artemisia.no/arc/arkitekter/norge/borve.haldor.html Haldor Larsen Børve (1857—1933)] (норв.)
Отрывок, характеризующий Бёрве, Хальдор
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
