Бёрч, Сэмюэл

Сэмюэл Бёрч

Сэмюэл Джон Бёрч (англ. Samuel John Birch; 7 июня 1869, Эгремонт, Чешир — 7 января 1955, Ламорна, Корнуолл) — английский художник-постимпрессионист, крупный представитель художественной группы Ньюлинская школа. Был известен под псевдонимом Ламорна Бёрч.

Жизнь и творчество

Если не считать недолгого пребывания в парижской Академии Коларосси, С. Бёрч был художником-самоучкой. Наиболее плодотворными для него были годы (начиная с 1902), проведённые в рыбацкой деревушке Ламорна в юго-западном английском графстве Корнуолл. Многие его известные полотна были созданы здесь и изображают различные виды на бухту Ламорна. По предложению своего друга, живописца Стэнхоупа Форбса он взял художественный псевдоним Ламорна Бёрч. Бёрч был создателем и руководителем художественной группы Ламорна, состоявшей из некоторых живописцев Ньюлинской школы, осевших в Ламорне и образовавших здесь новую колонию. Занимался также преподаванием.

Впервые Бёрч выставил свою картину в Королевской академии художеств в 1892 году. В 1906 состоялась его первая персональная выставка в Обществе изящных искусств. В 1924 году он стал членом-корреспондентом Королевской академии художеств, в 1932 — действительным членом академии. В Королевской академии художник выставил более 200 своих полотен, участвовал также в выставках в различных галереях и музеях Англии и Европы. Количество картин, созданных Бёрчем за его долгую творческую карьеру, оценивается в несколько тысяч.

Ссылки

• [www.artnet.de/artist/19065/samuel-john-lamorna-birch.html Работы С. Дж. Бёрча]

Отрывок, характеризующий Бёрч, Сэмюэл

Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.