Бёттигер, Карл Август

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Карл Август Бёттигер
Karl August Böttiger
Место рождения:

Райхенбах-им-Фогтланд

Карл Август Бёттигер (нем. Karl August Böttiger; 8 июля 1760, Райхенбах-им-Фогтланд — 17 ноября 1835, Дрезден) — немецкий филолог, археолог, педагог и писатель, одна из наиболее значимых личностей Веймара в начале XIX века. Отец историка Карла Вильгельма Бёттигера.





Биография

Карл Август Бёттигер изучал филологию у Августа Вильгельма Эрнести в Лейпциге, но был вынужден прервать обучение в связи с финансовыми трудностями в семье. Занимал различные гофмейстерские должности и в 1784 году сдал экзамен на звание магистра в Виттенбергском университете. Уже в сентябре его назначили ректором губенской гимназии. В 1786 году Бёттигер женился на Каролине Элеоноре Адлер, дочери члена масонской ложи. В 1790 году у четы родился сын Карл Вильгельм. В 1791 году при посредничестве Иоганна Готфрид Гердера Бёттигер получил назначение ректором веймарской гимназии. В Веймаре Бёттигер быстро обзавёлся знакомствами в нужных кругах. Тесная дружба связывала Бёттигера на протяжении всей жизни с Кристофом Мартином Виландом, а также с закадычным другом Гёте Карлом Людвигом фон Кнебелем и близким к Гёте Иоганном Генрихом Мейером. В сотрудничестве с Мейером Бёттигер опубликовал несколько трудов по археологии. Бёттигер умер в 1835 году в Дрездене.

Творчество

Если после обучения в университете Бёттигер в основном писал небольшие сочинения по педагогике, то в Веймаре он всё больше публиковал филологические и археологические работы. Помимо этого Бёттигер развернул обширную журналистскую деятельность.

В Веймаре Бёттигер вступил в конфликт с Гёте, которому прежде помогал своими консультациями. Свой роман «Герман и Доротея» Гёте давал просмотреть Бёттигеру до публикации. Конфликт стал явным в 1803 году в связи с постановкой в Веймарском придворном театре трагедии Августа Вильгельма Шлегеля «Ион». Бёттигер написал на постановку ироническую рецензию, публикации которой Гёте препятствовал. В 1804 году Бёттигер покинул Веймар и отправился в Дрезден, где у него были влиятельные друзья. В 1814 году он получил штудиендиректором Рыцарской академии и старшим инспектором музея античности в Дрездене, читал в своём дрезденском доме лекции по античности и публиковался в местных вечерних газетах. Бёттигер считается одним из представителей дрезденского бидермейера. Он являлся членом французской Академии надписей и изящной словесности, многих других национальных и международных академий (в том числе был почётным членом Петербургской Академии наук[1]). Бёттигер входит в круг наиболее влиятельных людей эпохи Гёте.

Напишите отзыв о статье "Бёттигер, Карл Август"

Примечания

  1. [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-49412.ln-ru Профиль Карла Августа Бёттигера] на официальном сайте РАН

Литература

  • Karl Ludwig von Urlichs: Böttiger, Karl August // Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). Band 3, Duncker & Humblot, Leipzig 1876, S. 205–207.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Бёттигер, Карл Август

– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.