Высшее военно-морское училище подводного плавания
Поделись знанием:
Координаты: 59°54′40″ с. ш. 30°17′35″ в. д. / 59.911° с. ш. 30.293° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.911&mlon=30.293&zoom=16 (O)] (Я)К:Учебные заведения, основанные в 1944 году
Бенигсен открыл совет вопросом: «Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать ее?» Последовало долгое и общее молчание. Все лица нахмурились, и в тишине слышалось сердитое кряхтенье и покашливанье Кутузова. Все глаза смотрели на него. Малаша тоже смотрела на дедушку. Она ближе всех была к нему и видела, как лицо его сморщилось: он точно собрался плакать. Но это продолжалось недолго.
– Священную древнюю столицу России! – вдруг заговорил он, сердитым голосом повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. – Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. (Он перевалился вперед своим тяжелым телом.) Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, это вопрос военный. Вопрос следующий: «Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или отдать Москву без сражения? Вот на какой вопрос я желаю знать ваше мнение». (Он откачнулся назад на спинку кресла.)
Начались прения. Бенигсен не считал еще игру проигранною. Допуская мнение Барклая и других о невозможности принять оборонительное сражение под Филями, он, проникнувшись русским патриотизмом и любовью к Москве, предлагал перевести войска в ночи с правого на левый фланг и ударить на другой день на правое крыло французов. Мнения разделились, были споры в пользу и против этого мнения. Ермолов, Дохтуров и Раевский согласились с мнением Бенигсена. Руководимые ли чувством потребности жертвы пред оставлением столицы или другими личными соображениями, но эти генералы как бы не понимали того, что настоящий совет не мог изменить неизбежного хода дел и что Москва уже теперь оставлена. Остальные генералы понимали это и, оставляя в стороне вопрос о Москве, говорили о том направлении, которое в своем отступлении должно было принять войско. Малаша, которая, не спуская глаз, смотрела на то, что делалось перед ней, иначе понимала значение этого совета. Ей казалось, что дело было только в личной борьбе между «дедушкой» и «длиннополым», как она называла Бенигсена. Она видела, что они злились, когда говорили друг с другом, и в душе своей она держала сторону дедушки. В средине разговора она заметила быстрый лукавый взгляд, брошенный дедушкой на Бенигсена, и вслед за тем, к радости своей, заметила, что дедушка, сказав что то длиннополому, осадил его: Бенигсен вдруг покраснел и сердито прошелся по избе. Слова, так подействовавшие на Бенигсена, были спокойным и тихим голосом выраженное Кутузовым мнение о выгоде и невыгоде предложения Бенигсена: о переводе в ночи войск с правого на левый фланг для атаки правого крыла французов.
– Я, господа, – сказал Кутузов, – не могу одобрить плана графа. Передвижения войск в близком расстоянии от неприятеля всегда бывают опасны, и военная история подтверждает это соображение. Так, например… (Кутузов как будто задумался, приискивая пример и светлым, наивным взглядом глядя на Бенигсена.) Да вот хоть бы Фридландское сражение, которое, как я думаю, граф хорошо помнит, было… не вполне удачно только оттого, что войска наши перестроивались в слишком близком расстоянии от неприятеля… – Последовало, показавшееся всем очень продолжительным, минутное молчание.
Прения опять возобновились, но часто наступали перерывы, и чувствовалось, что говорить больше не о чем.
Во время одного из таких перерывов Кутузов тяжело вздохнул, как бы сбираясь говорить. Все оглянулись на него.
– Eh bien, messieurs! Je vois que c'est moi qui payerai les pots casses, [Итак, господа, стало быть, мне платить за перебитые горшки,] – сказал он. И, медленно приподнявшись, он подошел к столу. – Господа, я слышал ваши мнения. Некоторые будут несогласны со мной. Но я (он остановился) властью, врученной мне моим государем и отечеством, я – приказываю отступление.
(перенаправлено с «ВВМУПП им. Ленинского Комсомола»)
- Эта статья о высшем учебном заведении, существовавшем до 1998 года. О ныне существующем вузе см. Санкт-Петербургский военно-морской институт
| Высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского Комсомола | |
 | |
| Прежние названия |
Ленинградское военно-морское подготовительное училище (до 1948) |
|---|---|
| Год основания |
1944 |
| Реорганизован | |
| Год реорганизации |
1998 |
Высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского комсомола — высшее военно-учебное заведение Военно-Морского Флота СССР и РФ, существовавшее в 1948—1998 годах.
Содержание
История
В 1944 году году было создано Ленинградское военно-морское подготовительное училище.
В 1948 году училище было переформировано в 1-е Балтийское высшее военно-морское училище.
В мае 1954 года училище было переименовано в 1-е Высшее военно-морское училище подводного плавания.
В ознаменование 40-летия ВЛКСМ, в 1958 году училищу было присвоено имя Ленинского Комсомола. Под наименованием Высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского комсомола оно просуществовало вплоть до реорганизации в 1998 году, когда, в связи с так называемой оптимизацией военно-учебных заведений, ВВМУПП имени Ленинского комсомола было объединено с Высшим военно-морским училищем имени М. В. Фрунзе и получило название Санкт-Петербургский военно-морской институт.
Начальники училища
- капитан 1 ранга Авраамов, Николай Юрьевич (1944—1946)
- контр-адмирал Никитин, Борис Викторович (1948—1953)
- контр-адмирал Кузнецов, Константин Матвеевич (1953—1955)
- вице-адмирал Египко, Николай Павлович (1955—1966)
- вице-адмирал Парамошкин Павел Иванович (1966—1973)
- вице-адмирал Неволин, Георгий Лукич (1973—1984)
- вице-адмирал Томко Егор Андреевич (1984—1992)
- контр-адмирал Малярчук, Богдан Михайлович (1992—1998)
Выпускники
Более ста выпускников училища стали адмиралами, 16 офицеров удостоены высокого звания Героя Советского Союза и РФ.
-
Контр-адмирал Аббасов, Абдулихат Умарович - Капитан 1-го ранга Виноградов, Вячеслав Тимофеевич
- Капитан 1-го ранга Ломов, Эдуард Дмитриевич
- Капитан 2-го ранга Бессонов, Всеволод Борисович
- Капитан 1-го ранга Пыхин, Юрий Георгиевич
-
Капитан 1-го ранга Лячин, Геннадий Петрович - Контр-адмирал Макеев, Владимир Михайлович
- Капитан 1-го ранга Щербаков, Юрий Александрович
- Старший лейтенант Матвиенко, Вячеслав Владимирович (посмертно)
См. также
Напишите отзыв о статье "Высшее военно-морское училище подводного плавания"
Ссылки
- [www.irnet.ru/numizmat/romb/vvmupp.htm Знак выпускника Высшего военно-морского училища подводного плавания]
- [flot.com/publications/books/shelf/podplav/ Школа офицеров подплава — вехи истории] — Книга, посвящённая 60-летию создания училища.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Высшее военно-морское училище подводного плавания
Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.Бенигсен открыл совет вопросом: «Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать ее?» Последовало долгое и общее молчание. Все лица нахмурились, и в тишине слышалось сердитое кряхтенье и покашливанье Кутузова. Все глаза смотрели на него. Малаша тоже смотрела на дедушку. Она ближе всех была к нему и видела, как лицо его сморщилось: он точно собрался плакать. Но это продолжалось недолго.
– Священную древнюю столицу России! – вдруг заговорил он, сердитым голосом повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. – Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. (Он перевалился вперед своим тяжелым телом.) Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, это вопрос военный. Вопрос следующий: «Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или отдать Москву без сражения? Вот на какой вопрос я желаю знать ваше мнение». (Он откачнулся назад на спинку кресла.)
Начались прения. Бенигсен не считал еще игру проигранною. Допуская мнение Барклая и других о невозможности принять оборонительное сражение под Филями, он, проникнувшись русским патриотизмом и любовью к Москве, предлагал перевести войска в ночи с правого на левый фланг и ударить на другой день на правое крыло французов. Мнения разделились, были споры в пользу и против этого мнения. Ермолов, Дохтуров и Раевский согласились с мнением Бенигсена. Руководимые ли чувством потребности жертвы пред оставлением столицы или другими личными соображениями, но эти генералы как бы не понимали того, что настоящий совет не мог изменить неизбежного хода дел и что Москва уже теперь оставлена. Остальные генералы понимали это и, оставляя в стороне вопрос о Москве, говорили о том направлении, которое в своем отступлении должно было принять войско. Малаша, которая, не спуская глаз, смотрела на то, что делалось перед ней, иначе понимала значение этого совета. Ей казалось, что дело было только в личной борьбе между «дедушкой» и «длиннополым», как она называла Бенигсена. Она видела, что они злились, когда говорили друг с другом, и в душе своей она держала сторону дедушки. В средине разговора она заметила быстрый лукавый взгляд, брошенный дедушкой на Бенигсена, и вслед за тем, к радости своей, заметила, что дедушка, сказав что то длиннополому, осадил его: Бенигсен вдруг покраснел и сердито прошелся по избе. Слова, так подействовавшие на Бенигсена, были спокойным и тихим голосом выраженное Кутузовым мнение о выгоде и невыгоде предложения Бенигсена: о переводе в ночи войск с правого на левый фланг для атаки правого крыла французов.
– Я, господа, – сказал Кутузов, – не могу одобрить плана графа. Передвижения войск в близком расстоянии от неприятеля всегда бывают опасны, и военная история подтверждает это соображение. Так, например… (Кутузов как будто задумался, приискивая пример и светлым, наивным взглядом глядя на Бенигсена.) Да вот хоть бы Фридландское сражение, которое, как я думаю, граф хорошо помнит, было… не вполне удачно только оттого, что войска наши перестроивались в слишком близком расстоянии от неприятеля… – Последовало, показавшееся всем очень продолжительным, минутное молчание.
Прения опять возобновились, но часто наступали перерывы, и чувствовалось, что говорить больше не о чем.
Во время одного из таких перерывов Кутузов тяжело вздохнул, как бы сбираясь говорить. Все оглянулись на него.
– Eh bien, messieurs! Je vois que c'est moi qui payerai les pots casses, [Итак, господа, стало быть, мне платить за перебитые горшки,] – сказал он. И, медленно приподнявшись, он подошел к столу. – Господа, я слышал ваши мнения. Некоторые будут несогласны со мной. Но я (он остановился) властью, врученной мне моим государем и отечеством, я – приказываю отступление.
