Военно-промышленный комплекс США

Поделись знанием:
(перенаправлено с «ВПК США»)
Перейти к: навигация, поиск

Военно-промышленный комплекс США (англ. Military–industrial complex[Прим. 1]) — альянс монополистического ядра американской военной промышленности с верхушкой государственного аппарата. Современный военно-промышленный комплекс США сформировался в 50-е годы. Главные его компоненты — руководство военно-промышленных корпораций, верхушка Пентагона и других военных ведомств[1]. В военно-политическом блоке НАТО ВПК США является наиболее мощным и зрелым[2].





История

Большинство исследователей считают, что военно-промышленный комплекс США окончательно сложился после Второй мировой войны в условиях становления системы государственно-монополистического капитализма, развёртывания научно-технической революции и углубления общего кризиса капитализма[3].

Структура

Схематически военно-промышленный комплекс объединяет следующие звенья государственно-монополистической системы[4]:

  • Военно-промышленные концерны (государственные и частномонополистические);
  • Банки, финансирующие военное производство (государственные и частномонополистические);
  • Монополистические союзы предпринимателей (в особенности их военные отделы);
  • Научные центры военного характера (специализированные НИИ, ракетные, атомные центры, военные исследования ВУЗов);
  • Государственные ведомства и учреждения (Министерство обороны, генералитет, разведывательная служба и др.);
  • Комитеты конгресса, прямо или косвенно связанные с гонкой вооружения;
  • Правое руководство партий, поддерживающее гонку вооружений.

При этом границы военно-промышленного комплекса строго не очерчены, он не имеет юридического статуса, некоторые его элементы постоянно меняются, но его ядро остаётся довольно стабильным. Определить границы военно-промышленного комплекса можно, установив заказчиков и подрядчиков военной продукции и военных научных исследований, определив финансовые связи милитаристских сил, проследив систему личных политических и деловых связей задействованных ключевых лиц, выделив политические, государственные и общественные силы, выступающие с реваншистскими, милитаристскими концепциями и призывами[4].

Военно-промышленные концерны

Основу производственных мощностей большинства американских, как и многих других военно-промышленных концернов составляют заводы и установки, построенные целиком на государственные средства и переданные концернам в управление. Такая система позволяет концернам в короткий срок и фактически безо всяких затрат расширять выпуск вооружений в периоды подъема военной конъюнктуры и в то же время избавляет их от необходимости реконструировать заводы за собственный счёт при переходе к новым видам вооружений. При затратах на капитальное строительство не более 1 % от суммы годового оборота, эти концерны перекладывают на правительство фактически все расходы связанные с расширением и реконструкцией не только арендованных государственных, но и собственных военных заводов[5].

Интересные факты

Использование результатов военных научных исследований в различных отраслях экономики способствовало созданию ёмкого рынка сбыта для фирм — изготовителей новой техники. В том же направлении действовало снижение цен на базе увеличения серийности производства. Высокие темпы научных исследований в условиях милитаризации экономики и развития новых подотраслей радиоэлектронной промышленности, например вычислительной техники, способствовало бурному росту отрасли в целом. Именно чересчур развитый военно-промышленный комплекс США и спровоцированная им гонка вооружений во многом способствовала возникновению и бурному развитию ряда новых, на тот момент, отраслей промышленности, в том числе радиоэлектронной[6].

Напишите отзыв о статье "Военно-промышленный комплекс США"

Примечания

  1. Авторство термина принадлежит американскому президенту Дуайту Эйзенхауэру, в его прощальной речи 17 января 1961 года

Источники

  1. Громыко А. А. Военно-промышленный комплекс США // Дипломатический словарь в 3-х томах. — 4-е изд., перераб. и доп. — М.: Наука, 1986. — Т. I (А-И). — С. 211. — 423 с.
  2. Благоволин С. Е. К вопросу о глобализации деятельности ВПК // Пути к безопасности: сборник статей / Научный совет по исследованию проблем мира и разоружения. — М.: Глав. ред. изд. для зарубежных стран изд-ва «Наука», 1986. — Т. 3. — С. 55. — (Международный мир и разоружение).
  3. Катькало В. С. Военно-промышленный комплекс США: Некоторые особенности современного развития // Проблемы американистики / Г. А. Голованова (председатель редколлегии). — М.: Изд-во МГУ, 1989. — Т. 7. — С. 21-37. — 318 с. — ISBN 978-5-211-00285-2.
  4. 1 2 Расков Н. В. Государственно-монополистический комплекс как новая организационная форма капитала // АН СССР Известия Академии наук СССР. — М.: «Наука», 1974. — № 1. — С. 115. Тираж — 3255 тыс. экз. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0002-3353&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0002-3353].
  5. Кузьмин Г. М. Военно-промышленные концерны. — М.: «Мысль», 1974. — С. 225. — 269 с.
  6. Доклад агентства США по разоружению // Институт Соединенных Штатов Америки АН СССР. США, экономика, политика, идеология : Ежемесячный научный и общественно-политический журнал. — М.: «Наука», 1975. — № 1. — С. 60. Тираж — 35 тыс. экз. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0321-2068&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0321-2068].

Отрывок, характеризующий Военно-промышленный комплекс США

Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.


Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.
Так пуста была Москва, когда Наполеон, усталый, беспокойный и нахмуренный, ходил взад и вперед у Камерколлежского вала, ожидая того хотя внешнего, но необходимого, по его понятиям, соблюдения приличий, – депутации.
В разных углах Москвы только бессмысленно еще шевелились люди, соблюдая старые привычки и не понимая того, что они делали.
Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]


Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.