Вагнер, Виктор Владимирович

Виктор Владимирович Вагнер
Дата рождения:	4 сентября 1908(1908-09-04)
Место рождения:	Саратов, Российская империя
Дата смерти:	15 августа 1981(1981-08-15) (72 года)
Место смерти:	Брест, СССР
Страна:	Российская империя Российская империя СССР СССР
Научная сфера:	математика
Научный руководитель:	Вениамин Фёдорович Каган
Награды и премии:	Премия им. Лобачевского

Ви́ктор Влади́мирович Ва́гнер (4 ноября 1908 года — 15 августа 1981 года) — советский математик, работавший в области дифференциальной геометрии и общей алгебры.

Биография

Родился в Саратове. В 1927 году он окончил Балашовский педагогический техникум и некоторое время работал школьным учителем. В 1930 году он, выучив практически всю необходимую математику и физику самостоятельно, получил допуск на итоговые экзамены физико-математического факультета МГУ, успешно их сдал и получил диплом. Первоначально Вагнер собирался написать диссертацию по теории относительности под руководством И. Е. Тамма. Однако в эти годы в СССР теория относительности считалась псевдонаукой и Тамму не было позволено принимать диссертации по этой теме. Тамм посоветовал Вагнеру перейти под руководство В. Ф. Кагана и изучать дифференциальную геометрию. Вагнер последовал его совету, и в 1935 году представил к защите диссертацию по дифференциальной геометрии неголономных многообразий, после чего ему была присуждена сразу степень доктора наук. После этого он перешёл в Саратовский университет, где основал кафедру геометрии и возглавлял её до ухода на пенсию в 1978 году.

Научные работы

Первые работы Вагнера были посвящены теории кривизны неголономных многообразий и приложениям этой теории к решению конкретных задач теоретической механики. За этот цикл работ в 1937 году ему была присуждена международная премия имени Н. И. Лобачевского. В 1943—52 годах Вагнер занимался разработкой геометрических методов изучения различных вариацинных задач, а позднее — общей теорией связностей в т. н. «составных многообразиях».

Примерно с 1950 года он начал публиковать также работы по алгебре. При рассмотрении частных взаимно-однозначных преобразований множеств (то есть функций из множества в себя, определённых не всюду, но биективных на области определения) он обнаружил, что композиция таких преобразований является частным случаем умножения бинарных отношений. Также он обнаружил, что если добавить к рассмотрению «пустое преобразование», то операция композиции становится всюду определённой и ассоциативной, то есть превращает множество в полугруппу. В 1951 году Вагнер доказал, что получаемые таким образом полугруппы — это в точности регулярные полугруппы с коммутирующими идемпотентами. Он называл эти структуры «обобщёнными группами», но в 1954 году его результаты были переоткрыты Гордоном Престоном, который назвал их обратными полугруппами. В 60-е годы Вагнер перешёл к изучению других алгебраических структур, важных для оснований дифференциальной геометрии (таких как груды, грудоиды и обобщённые грудоиды).

Под его руководством учёные степени получили более 40 человек.

Ссылки

• А. Е. Либер, Ю. Е. Пензов, П. К. Рашевский. [www.mathnet.ru/php/archive.phtml?wshow=paper&jrnid=rm&paperid=7518&option_lang=rus Виктор Владимирович Вагнер (к пятидесятилетию со дня рождения)] // УМН. — 1958. — Т. 13, № 6 (84). — С. 221–227.
• [www.mathnet.ru/php/person.phtml?personid=23324&option_lang=rus Вагнер Виктор Владимирович] на Общероссийском математическом портале

Отрывок, характеризующий Вагнер, Виктор Владимирович

Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.