Вадаи (султанат)

Султанат Вадаи
араб. سلطنة وداي‎
← →
Столица	Абеш
Язык(и)	Мабанские языки
Религия	Ислам
- 1603-1637	Абд-аль-Карим
- 1902-1909	Мухаммед Доуд Моуран
История
- 1635	Создание
- 1909	Уничтожение

Султанат Вадаи — государственное образование, существовавшее с XVI по начало XX века на территории современного Чада. Расположенный к северо-востоку от султаната Багирми (на востоке от озера Чад), Вадаи возник в периферийной области султаната Дарфур и в 1912 году был включен в состав Французской Экваториальной Африки.

История

Создание

В 1635 году, Абд-аль-Карим, вставший во главе этнической группы маба, под лозунгами джихада сверг правящую династию этноса тунгур, основал теократическое исламское государство. В течение XVIII в. Вадаи сопротивлялся экспансионистским намерениям Дарфура. В результате создания султаната в регионе Вадаи стали преобладать мабанские языки.

Расширение границ

В 1804 году правителем султаната Вадаи стал Абд аль-Карим Сабун, который начал расширять границы государства. Был освоен новй торговый путь, который проходил через города Эннеди, Куфра, Жала и Авдижа до Бенгази. Началась чеканка монет и производство огнестрельного оружия. Однако в 1815 году Сабун умер. В 1871 году султан Мухаммед Шариф завоевал султанат Багирми. Во время своего пребывания в Мекке он заключил договор о помощи в сопротивлении французам с основателем суфийского ордена Сенусийя в Мекке.

Завоевание

В 1902 году на престол взошёл Мухаммед Доуд Моуран. Спустя 7 лет на территорию государства вторглась Франция. Началась война. 6 июня французы вошли в Абеш и создали марионеточное правительство. Моуран был взят в плен. Сопротивление продолжалось ещё три года, пока не было подавлено.

После обретения Чадом независимости

После обретения Чадом независимости Вадаи был включен в состав Республики Чад в прежних своих границах. Сейчас Вадаи — один из современных регионов в Республике Чад со столицей в Абеше.

Ссылки

• [www.waddai.org waddai.org]

Галерея

• La ville d'Abéché, vue du poste Français.jpg

  Здания, построенные при последнем султане Вадая, Али Колаке в Абеше, 1918 год

• Africa 1885.jpg

  Вадаи на карте Африки 1885 года

Отрывок, характеризующий Вадаи (султанат)

Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.

– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!


В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.