Важдаев, Виктор Моисеевич

Виктор Моисеевич Важдаев
Имя при рождении:	Виктор Моисеевич Рубинштейн
Дата рождения:	1908(1908)
Дата смерти:	18 ноября 1978(1978-11-18)
Гражданство:	СССР СССР
Род деятельности:	детский писатель-сказочник, этнограф, бонист
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	проза, сказка
Язык произведений:	русский

Виктор Моисеевич Важдаев (настоящая фамилия Рубинштейн; 1908 — 18 ноября 1978) — русский советский писатель-сказочник и этнограф.

Биография

Третий сын философа и педагога М. М. Рубинштейна.

В молодости, собирая фольклор народов СССР, много путешествовал по стране, в частности, по поручению А. М. Горького совершил поездку в Казахстан.

В 1950 году в №1 журнала «Новый мир» опубликовал погромную статью о творчестве Александра Грина «Проповедник космополитизма: Нечистый смысл „чистого искусства“ Александра Грина»:

из-под пера Грина вышли чудовищные, гнусные страницы

Был известным коллекционером бумажных денег (бонистом).

Похоронен на Введенском кладбище в Москве.

Сочинения

Детская литература

• Важдаев В. М. Волшебная калебаса: По мотивам сказок зулу: Африка: [Для старш. дошкольного и младш. школьного возраста]. — М.: Малыш, 1970. — 48 с. — (Серия сказок советских писателей «Дружба и братство – сильнее богатства»). — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. Волшебная птица : По мотивам латыш. нар. сказок : [Для дошк. возраста]. — М.: Малыш, 1978. — 24 с. — (Сказки 15-ти сестер). — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. [detbook.ru/2009/05/2317.htm Волшебные спицы : По мотивам нем. нар. сказок : [Для мл. школьного возраста]]. — М.: Малыш, 1976. — 40 с. — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. Ганс Христиан Андерсен: Очерк жизни и творчества. — М.: Детгиз, 1957. — 117 с. — 10 000 экз.
• Важдаев В. М. Два ослика: Сказка: [Книжка-картинка]. — М.: Малыш, 1964. — 10 с. — 650 000 экз.
• Важдаев В. М. Капля меду : По мотивам арм. нар. сказок : [Для ст. дошкольного возраста]. — М.: Малыш, 1977. — 24 с. — (Сказки 15-ти сестер). — 150 000 экз.
• Важдаев В. М. Король-подпасок: [Сказка: Для старш. дошкольного и младш. школьного возраста]. — М.: Малыш, 1966. — 48 с. — (Без труда – нет добра). — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. Кто победил?: По мотивам юж.-америк. сказок: [Для старш. дошкольного и младш. школьного возраста]. — М.: Дет. мир, 1959. — 20 с. — 225 000 экз.
• Важдаев В. М. [kid-book-museum.livejournal.com/1099466.html Мальчик с пальчик – партизан: (Сказка старая, да на новый лад): [Для младш. школьного возраста]]. — М.: Малыш, 1966. — 32 с. — (Солдатом быть – Родине служить). — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. Не сегодня, не вчера это было... : Сказки : [Для дошк. возраста]. — М.: Малыш, 1983. — 95 с. — 100 000 экз. || . — М.: Малыш, 1988. — 91 с. — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. Ольховая чурка: По мотивам карел. нар. сказки: [Для старш. дошкольного и младш. школьного возраста]. — М.: Малыш, 1968. — 47 с. — (Серия сказок советских писателей «Дружба и братство – сильнее богатства»). — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. Почему пел соловей: [По мотивам сказок народов Востока: Для мл. школьного возраста]. — М.: Малыш, 1974. — 18 с. — 150 000 экз.
• Важдаев В. М. Пэкалэ и Тындалэ : По мотивам молд. сказок : [Для ст. дошк. возраста]. — М.: Малыш, 1977. — 26 с. — (Сказки 15-ти сестер). — 150 000 экз. || . — М.: Малыш, 1980. — 26 с. — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. Самый сильный: По мотивам казах. сказок: [Для младш. школьного возраста]. — М.: Дет. мир, 1960. — 16 с. — 125 000 экз.
• Важдаев В. М. Семь братьев: [Книжка-картинка: Для младш. возраста]. — М., 1964. — 8 с. || . — М., 1966. — 10 с. — 300 000 экз.
• Важдаев В. М. Семь дружных братьев: Сказка: Для дошкольного возраста. — М.: Малыш, 1972. — 14 с. — 150 000 экз. || . — М.: Малыш, 1975. — 14 с. — 150 000 экз.
• Важдаев В. М. Сказка о бывалом солдате, царе и двенадцати разбойниках: (По мотивам рус. нар. сказок): [Для мл. шк. возраста]. — М.: Малыш, 1968. — 32 с. — (Солдатом быть – Родине служить). — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. Сказка о еловой шишке и серой мышке: [Для старш. дошкольного возраста]. — М.: Малыш, 1969. — 47 с. — (Серия сказок советских писателей. Сказка – ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок). — 200 000 экз.
• Важдаев В. М. Сказки: [Для старш. дошкольного и младш. школьного возраста]. — М.: Малыш, 1968. — 63 с. — 100 000 экз.
• Важдаев В. М. Степные сказки: (По мотивам сказок казах. народа): [Для младш. школьного возраста]. — М.: Дет. мир, 1963. — 20 с. — (Сказки советских писателей. Вып. 2). — 100 000 экз.
• Важдаев В. М. Толщина и шестеро тощих: Сказка: [Для младш. и сред. школьного возраста]. — М.: Дет. мир, 1962. — 16 с. — 100 000 экз.
• Важдаев В. М. Три мужика – три простака : [По мотивам болг. сказок : Для мл. шк. возраста]. — М.: Малыш, 1978. — 18 с. — 300 000 экз.
• Важдаев В. М. Три подарка : Сказка: [Для мл. шк. возраста]. — М.: Сов. Россия, 1973. — 18 с. — 300 000 экз.
• Важдаев В. М. Хан и Табунщик : По мотивам каз. нар. сказок: [Для младш. школьного возраста]. — М.: Дет. мир, 1960. — 20 с. — 125 000 экз. || …: По мотивам каз. фольклора : [Для ст. дошкольного и младш. школьного возраста]. — М.: Малыш, 1970. — 16 с. — (Сказки 15-ти сестёр). — 200 000 экз. || . — М.: Малыш, 1977. — 150 000 экз.
• Важдаев В. М. Хвастун Барамба: По мотивам африк. нар. сказок: [Для дошкольного возраста]. — М.: Дет. лит, 1966. — 16 с. — 300 000 экз.
• Важдаев В. М. Хитрый Йа и умный Йо: [Для мл. шк. возраста]. — М.: Дет. мир, 1962. — 23 с. — (Сказки советских писателей). — 110 000 экз.
• Важдаев В. М. Чёрная жемчужина: (По мотивам африк. фольклора): [Для младш. возраста]. — М.: Дет. лит, 1969. — 22 с. — 100 000 экз.
• Важдаев В. М., Краснова А. Два жадных медвежонка: Венг. сказка: [Для дошкольного возраста] / Пер. и обработка В. Важдаева, А. Красновой. — М.: Детгиз, 1958. — 15 с. — (Мои первые книжки). — 1000 экз. || . — М.: Детгиз, 1961. — 1 000 000 экз. || . — М.: Детгиз, 1963. — 750 000 экз. || . — М.: Дет. лит, 1965. — 500 000 экз.
• Волшебная кисть: Сказки зарубежных стран / Сост., предисл. и общая ред. В. Важдаева. — М.: Детгиз, 1957. — 455 с. — (Школьная б-ка для нерусских школ. Для семилет. школы). — 50 000 экз. || Важдаев В. М. Волшебная кисть: Сказки зарубежных стран. — М., 1962.
• Игла, белка и рукавица: Карел. сказки / Пересказал для детей В. Важдаев; собирательница народного творчества У. М. Коннка. — М.: Детгиз, 1960. — 158 с. — 100 000 экз. || Карельские народные сказки / Пересказал для детей В. Важдаев; сост.: У. М. Коннка. — М.: Дет. лит, 1972. — 127 с. — (Школьная б-ка [Для нач. школы]). — 150 000 экз. || Карельские народные сказки: [Для мл. шк. возраста] / Пересказал для детей В. Важдаев. — М.: Дет. лит, 1984. — 158 с. — 100 000 экз.
• Кузовок : Рус. нар. сказки в обраб. В. Важдаева : [Для дошк. возраста]. — М.: Малыш, 1978. — 26 с. — (Сказки 15-ти сестер). — 200 000 экз. || . — М.: Малыш, 1987. — 22 с. — 300 000 экз.
• Мудрая черепаха: Сказки народов мира / Сост., предисл. и общ. ред. В. Важдаева. — М.: Дет. лит, 1965. — 192 с. — (Школьная б-ка для нерусских школ. [Для восьмилет. школы]). — 50 000 экз.
• Мудрый волк : [Для мл. шк. возраста] / Пересказал В. Важдаев. — М.: Малыш, 1973. — 26 с. — (Сказки 15 сестер. Белорусские народные сказки). — 300 000 экз. || . — М.: Малыш, 1979. — 200 000 экз.
• Петушок с красным гребешком: Карел. сказка: [Для ст. дошк. и младш. школьного возраста] / Пересказал В. Важдаев. — М.: Малыш, 1968. — 22 с. — 300 000 экз. || . — 2-е изд. — М.: Малыш, 1969. — 20 с. — 300 000 экз. || . — М.: Малыш, 1970. — 20 с. — 150 000 экз. || . — М.: Малыш, 1974. — 22 с. — 150 000 экз. || Петушок с красным гребешком : [Карел. нар. сказка в обраб. В. Важдаева : Для дошк. возраста]. — М.: Малыш, 1991. — 26 с. — (Сказки разных народов). — 500 000 экз. — ISBN 5-213-00501-2.
• Пых: Белорус. нар. сказки / Сост. и общ. ред. В. М. Важдаева. — М.: Малыш, 1965. — 44 с. — (Без труда нет добра). — 200 000 экз.
• Пять добрых друзей: Сказки народов мира: [Для детей] / Сост.: В. Важдаев. — Пермь: Кн. изд-во, 1989. — 238 с. — 50 000 экз. — ISBN 5-7625-0167-1.
• Сказка об Иване-царевиче и Сером Волке [Для старш. дошкольного и мл. школьного возраста] / Рассказал В. М. Важдаев. — М.: Малыш, 1967. — 48 с. — 150 000 экз. || . — М.: Малыш, 1972. — 79 с. — 150 000 экз.

Этнографические труды

• Важдаев В. М. По стойбищам народа нибах: [Племя гиляков при сов. строе]. — М.: Мол. гвардия; 18 тип. треста «Полиграфкнига», 1934. — 187 с. — 10 000 экз.

Политическая сатира

• Важдаев В. М. Золотая рыбка: Сказка старая, да на новый лад. — Свердловск: Урал. рабочий, 1943. — 12 с. — 40 000 экз.
• Важдаев В. М. Пузырь, соломинка и лапоть: Сказка старая на новый лад. — Свердловск: Уральский рабочий, 1944. — 12 с.
• Важдаев В. М. Сказки: Старые, да на новый лад. — Красноуфимск: Гослитиздат, 1942. — 62 с.
• Важдаев В. М. Терем-тюремок. — Свердловск: ОГИЗ; Челябгиз, 1943. — 14 с.

Ссылки

• [books.rusf.ru/unzip/add-on/xussr_av/vazhdv11.htm В. Важдаев. Белый ворон и крот]

Отрывок, характеризующий Важдаев, Виктор Моисеевич

– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!