Важенин, Михаил Иванович

Михаил Иванович Важенин
Дата рождения	19 сентября 1917(1917-09-19)
Место рождения	д. Камчатка, Батуринская волость Шадринский уезд Пермской губернии (ныне Шадринский район Курганская область)
Дата смерти	14 июля 1981(1981-07-14) (63 года)
Место смерти	д. Камчатка, Шадринский район, Курганская область, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1942—1945
Звание	Гвардии рядовой
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	тракторист

Михаил Иванович Важенин (19 сентября 1917, Камчатка, ныне Курганская область — 14 июля 1981, там же) — гвардии красноармеец Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944). После войны работал трактористом.

Биография

Михаил Важенин родился 19 сентября 1917 года в семье крестьянина в деревне Камчатка Батуринской волости Шадринского уезда Пермской губернии (ныне в Батуринском сельсовете Шадринского района Курганской области).

Окончил начальную школу, после чего работал в колхозе «Восьмое марта». В 1939 году Важенин окончил курсы трактористов, после чего работал на колхозных полях как тракторист Батуринской МТС, был ударником труда.

В начале Великой Отечественной войны Важенин пытался подать заявление об отправке его на фронт, но призван в армию он был лишь в сентябре 1942 года, был наводчиком станкового пулемёта 4-го гвардейского воздушно-десантного полка 2-й гвардейской воздушно-десантной дивизии 18-го гвардейского стрелкового корпуса. Принимал участие в боях на Северо-Западном и Центральном фронтах. Отличился во время битвы за Днепр.

В начале октября 1943 года расчёт Важенина одним из первых в своём подразделении переправился через Днепр и прикрыл переправу других подразделений. 6 октября 1943 года в бою в районе деревни Губин, находясь со своим пулеметом на левом фланге батальона, Важенин заметил значительную группировку пехоты немцев, которые организовали «психическую атаку» на позиции советских солдат. Проявив исключительную выдержку и подпустив контратакующих немцев на расстояние до 200 метров, Важенин открыл по ним внезапный шквальный огонь и уничтожил более 100 солдат противника. В результате контратака захлебнулась, что позволило батальону в свою очередь успешно атаковать немцев и занять село. В этом бою Важенин был ранен, но остался в строю и продолжал выполнять свои обязанности.

8 октября во время боя за село Медвин Важенин был ранен вторично, но остался у пулемета и во время контратаки немцев метким огнём своего пулемета уничтожил до 40 немецких солдат и офицеров, что позволило полку отбить контратаку и удержать населенный пункт.

В бою 10 октября во время контратаки противника Важенин был ранен в третий раз, но также остался в строю и продолжал вести огонь. Только после отражения контратаки вследствие большой кровопотери потерял сознание и был вынесен с поля боя, после чего госпитализирован.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1944 года гвардии красноармеец член ВЛКСМ Михаил Важенин было удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 6675.

После окончания войны Важенин был демобилизован, после чего вернулся в родную деревню, где работал трактористом в колхозе , затем механизатором в совхозе «Батуринский».

Михаил Иванович Важенин умер 14 июля 1981 года.

Был также награждён рядом медалей.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Золотое созвездие Зауралья. Кн. 1. Курган. Парус-М. 2000.
• Золотые Звёзды курганцев / сост. В. И. Гусев. — Челябинск: Южно-Уральское книжное издательство, 1975. — 312 с.
• Колосовский М. Ф. Шадринцы — Герои Советского Союза. Челябинск, 1965.

Отрывок, характеризующий Важенин, Михаил Иванович

Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.