Вазген I

Вазген I Бухарестци Վազգեն Ա Բուխարեստցի<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Վազգէն Ա.</td></tr>
130-й Верховный Патриарх и Католикос всех армян
1955 — 1994
Церковь:	Армянская Апостольская Церковь
Предшественник:	Католикос Геворк VI
Преемник:	Католикос Гарегин I
Имя при рождении:	Левон-Карапет Абрамович Палчян (Палджян)
Рождение:	20 сентября (3 октября) 1908(1908-10-03) Бухарест, Королевство Румыния
Смерть:	18 августа 1994(1994-08-18) (85 лет) Вагаршапат, Армения
Награды:
Вазген I Бухарестци на Викискладе

Вазге́н I (арм. Վազգէն Ա., рум. Vazken Balgian, в миру Левон Абрамович Палчян; 20 сентября (3 октября) 1908 — 18 августа 1994) — Верховный Патриарх и Католикос всех армян, первоиерарх Армянской Апостольской Церкви (1955—1994).

Биография

Родился 20 сентября (3 октября) 1908 года в Бухаресте в семье сапожника и школьной учительницы. Учился в армянской школе Одессы, куда во время Первой мировой войны эвакуировались его родители; затем — в бухарестском лицее Мисакян-Кесимян, а в 1924—1926 годах — в Бухарестском высшем торговом училище. В 1929—1943 гг. преподавал в армянских школах Бухареста.

В 1936 году окончил факультет литературы и философии Бухарестского университета, защитив дипломную работу на тему «Вопрос дисциплины в педагогике». Посещал семинары Педагогического института имени Титу Майореску, и в 1937 г. благополучно окончил его. С июня 1937 по май 1938 гг. издавал и редактировал культурно-обществоведческий научно-публицистический журнал «Эрк» («Пахота»).

В 1937—1942 гг. Палчян, углубившись в религиозные вопросы, ближе познакомился с Армянской Церковью, её историей, исповеданием, правом, традициями, установил личный контакт с главой Румынской епархии — архиепископом Усиком Зограпяном, что и привело его к пастырскому служению.

В годы Второй мировой войны участвовал в деятельности Комитета помощи армянским военнопленным. В 1942 году в Афинах (в то время находившихся под германской военной администрацией) предстоятелем Греческой епархии ААЦ архиепископом Карапетом (Мазлумяном) Палчян был рукоположён в священники. В 1943—1944 годах обучался на богословском факультете Бухарестского университета.

В 1943 году получил степень вардапета и имя Вазген, был назначен местоблюстителем, а в 1947 году — предстоятелем Румынской епархии ААЦ.

29 мая 1948 года в Эчмиадзине католикосом Геворгом VI ему дана была степень верховного вардапета. 20 мая 1951 года в Эчмиадзине был рукоположён в епископы. В 1952 году избран в Румынский Комитет защиты мира. С 1954 года — член Верховного духовного совета Эчмиадзина. В декабре 1954 года получил в управление также и Болгарскую епархию ААЦ.

30 сентября 1955 года тайным голосованием был избран Верховным Патриархом и Католикосом всех армян; 2 октября того же года состоялась его интронизация.

В 1950—1960-х Вазген I объездил все армянские колонии мира. Благодаря его усилиям была сформирована основная часть зарубежных епархий Армянской Апостольской Церкви (1966).

Умер Вазген I 18 августа 1994 года в Эчмиадзине. Похороны состоялись 28 августа в Эчмиадзине.

Разное

• 12 мая 1956 — Верховный Патриарх в Москве во время официального одночасового приёма у Председателя Совета Министров СССР Н. А. Булганина передал ему меморандум о церковной деятельности Святого Престола, а также отдельный меморандум с предложением о присоединении Нагорного Карабаха к Армянской ССР.
• С первых же лет своего восшествия на Престол Вазген Первый развернул обширную церковностроительную и восстановительную деятельность — расширил Эчмиадзинскую резиденцию, вновь открыл духовную семинарию Геворгян, десятки лет молчавшие церкви и монастырские храмы (около 40), сформировал новые епархии. По его инициативе были учреждены церковные ордена «Сурб Григор Лусаворич», «Сурб Саак — Сурб Месроп», «Сурб Нерсес Шнорали». Неоспоримы его усилия в организации мероприятий, связанных с годовщинами Геноцида армян 1915 года: как на исторической родине, так и в Спюрке; в поддержке героической борьбы армян Арцаха, в создании Общеармянского фонда «Айастан». Его отеческим благословением был отмечен протокол референдума о независимости Армении.
• Вазген Первый участвовал в международных конгрессах религиозных деятелей за мир, разоружение и установление справедливых отношений между народами, проходивших в Москве, Берлине, Хельсинки.

Сочинения

• О понятии личности (1938)
• Армяне Муса-дага в романе Франца Верфеля (1940)
• Хримян Айрик как воспитатель (1943)
• Уроки психологии
• Слово о Родине
• Под солнцем Отечества
• Задушевные письма армянским родителям!
• Жизнь и деятельность Св. Григора Нарекаци

Награды

• Национальный Герой Армении (28 июля 1994, за исключительные заслуги в деле сохранения и умножения национальных и духовных ценностей).
• Орден Звезды Румынской Республики (1952).
• Орден Трудового Красного Знамени (19 сентября 1988)
• Орден Дружбы народов (1978)
• Орден «Знак Почёта» (1968)
• Медаль имени Фредерико Жолио-Кюри (1962, за большой вклад в дело укрепления мира).
• Золотая медаль Советского комитета защиты мира (1968).
• Высшая награда Республики Армения — «Айреник».

Память

В честь Вазгена I семинария на Севанском полуострове названа «Вазгенян».

В 2008 году в Центральном парке Эчмиадзин был установлен памятник Католикосу Всех армян Вазгену Первому.

В городе Эчмиадзин одна из центральных улиц названа именем Вазгена I.

В городе Ванадзор школа № 1 носит имя Вазгена Первого.

См. также

• Список армянских католикосов
• Севанская семинария «Вазгенян»

Ссылки

• [www.pravenc.ru/text/153839.html Вазген I]
• [ru.hayazg.info/%D0%92%D0%B0%D0%B7%D0%B3%D0%B5%D0%BD_I Биография на сайте Энциклопедии фонда «Хайазг»]
• [aniv.ru/archive/31/zhizn-cheloveka-vstrecha-neba-i-zemli-dzhovanni-guajta/ Жизнь человека: встреча неба и земли. Беседы с католикосом всех армян Гарегином I]

Предшественник: Геворк VI

Католикос всех армян 1955 — 1994

Преемник: Гарегин I

Отрывок, характеризующий Вазген I

На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.