Вайзе, Христиан

Христиан Вайзе (также Вейзе, нем. Christian Weise; псевдонимы — Siegmund Gleichviel, Orontes, Catharinus Civilis; 30 апреля 1642, Циттау — 21 октября 1708, там же) — немецкий писатель, поэт, педагог.

Учился в Лейпциге, в 1670 г. был профессором красноречия, поэзии и политики в Вейсенфельской гимназии и с 1678 г. ректором Гимназии в родном городе. Первым ввёл преподавание немецкого языка в гимназии и написал несколько известных в своё время учебников по поэзии и красноречию. Главные его сочинения — сатирические романы, напр., «Die drei Hauptverderber» (Лейпциг, 1671); «Die drei ärgsten Erznarren» (Лейпциг, 1672; Галле, 1878); комедии: «Bäunscher Macchiavell» (Циттау, 1679, вновь издана вместе с «Böse Katharina» — подражанием «Укрощению строптивой» Шекспира, в Киршнеровской «Deutscher Nationallitteratur», 26 т.). Как в романах, так и в комедиях он стремится к естественности. Менее удачны его духовные и светские лирические стихотворения, например: «Buss- und Zeitandachten» (Бауцен, 1720). Он также писал драмы для школьного театра, устроенного им в Циттау.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Вайзе, Христиан

Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».