Вайсс, Владимир (1939)

Владимир Вайсс
Общая информация
Родился	21 сентября 1939(1939-09-21) (84 года) Врутки, Первая Словацкая республика
Гражданство	Чехословакия
Рост	178 см
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
?-1958	Локомотив (Врутки)
Клубная карьера*
1958–1969	Интер (Братислава)	236 (6)
1969-?	Баник (Прьевидза)
?	Трнавка
Национальная сборная**
1959–1960	Чехословакия (U-23)	2 (0)
1964-1965	Чехословакия	3 (0)
Тренерская карьера
	Трнавка
	Рапид (Братислава)
	Словенски-Гроб
	Пезинок
	Лимбах
Международные медали
Олимпийские игры
Серебро	Токио 1964
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Владимир Вайсс (словацк. Vladimír Weiss, род. 21 сентября 1939, Врутки) — чехословацкий футболист, игравший на позиции защитника. Участник Олимпийских игр 1964 года.

Карьера игрока

Клубная

Начинал карьеру в команде «Локомотив» из родных Вруток. В 1958 году перешёл в команду «Братислава», в составе которой завоевал титул чемпиона Чехословакии. Выступал в клубе «Интер» после его слияния с «Братиславой», провёл 236 игр и забил 6 голов за все игры в Чехословакии. Завершал карьеру в «Банике» из Прьевидзы и «Трнавке».

В сборной

17 мая 1964 дебютировал в матче за сборную Чехословакии: в Праге его сборная уступила со счётом 2:3 сборной Югославии. Провёл ещё два матча: 25 апреля 1965 в Братиславе против Португалии и 19 сентября 1965 в Праге против Румынии. Матч против Португалии был решающим за право поехать на чемпионат мира в Англию. Чехословакия проиграла матч 0:1, а Владимир не забил пенальти. Матч против Румынии чехословаки выиграли 1:0.

В составе олимпийской сборной завоевал серебряные медали на Олимпийских играх 1964 в Токио.

Карьера тренера

Тренировал впоследствии малоизвестные чехословацкие клубы «Трнавка», «Рапид» из Братиславы, «Пезинок» и «Лимбах».

Личная жизнь

Отец Владимира Вайсса, игрока сборной Чехословакии и бывшего тренера сборной Словакии. Дед Владимира Вайсса, футболиста сборной Словакии.

В 1990-е у него был обнаружен сахарный диабет, из-за чего ему пришлось делать операцию по ампутации части стопы.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/we/vladimir-weiss-1.html Профиль на сайте Sports-reference.com]
• [futbal.sme.sk/c/4287617/futbalova-saga-rodu-weissovcov-pokracuje-uz-tretou-generaciou.html Футбольная сага семьи Вайссов продолжается в третьем поколении]  (слов.)

Литература

• Luboš Jeřábek: Český a československý fotbal. Grada Publishing, Praha 2007, ISBN 80-247-1656-9. С. 222.

</div>

Отрывок, характеризующий Вайсс, Владимир (1939)

Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.