Вакрешвара Пандит
| Вакрешвара Пандит | |
| Vakreśvara Paṇḍita | |
| Рождение | |
|---|---|
| Смерть |
середина XVI века |
| Почитается | |
| День памяти |
1 июля (явление, 2010 год) |
Вакре́швара Па́ндит (Vakreśvara Paṇḍita IAST) — бенгальский кришнаитский святой, живший в конце XV — первой половине XVI века; один из сподвижников Чайтаньи (1486—1534).[1][2] Получил известность как искусный танцор и исполнитель вайшнавских бхаджанов и киртанов.[1] Шри Говинда Даса, последователь Чайтаньи из Ориссы, описал жизнь Вакрешвары Пандита в книге под названием «Гаура-кришнодая».[3]
Вакрешвара изумительно танцевал и мог делать это непрерывно в течение многих часов и даже дней.[3] Он был одним из главных танцоров во время театральных представлений, которые Чайтанья устраивал в доме Шривасы Тхакура в Навадвипе.[3] Часто Вакрешвара без остановки танцевал на протяжении всего представления.[3] Кришнадаса Кавираджа описывает в «Чайтанья-чаритамрите», как однажды, в доме Шривасы Тхакура, Чайтанья вёл киртан, а Вакрешвара Пандит в духовном экстазе танцевал в течение семидесяти двух часов.[1] После этого Вакрешвара Пандит упал к стопам Чайтаньи и взмолился ему, сказав: «О Чандрамукха! Дай мне десять тысяч гандхарвов! Пусть они поют, а я буду танцевать, и это сделает меня счастливым».[3] Чайтанья ответил: «Ты — Моё единственное крыло. Будь у Меня второе, Я бы летал в поднебесье!»[3]
Вриндавана Даса пишет в «Чайтанья-бхагавате»: «Чтобы разбудить спящие души века Кали, Чайтанья Махапрабху пришёл распространить нектар святого имени Кришны. После его прихода, мриданга и караталы зазвучали подобно громыхающим грозовым тучам. Поглощённый настроением экстатической любви и крича „Харибол! Харибол!“, Гауранга велел всем воспевать святое имя Кришны. Воздев Свои золотые руки к небу, Господь Гаурахари танцевал в экстазе. В это время Вакрешвара Пандит и другие стали танцевать вместе с Господом».[1]
Описывается, что по благословению Вакрешвары, Девананда Пандит освободился от оскорбления, совершённого им в отношении Шривасы Тхакура.[1] После этого Чайтанья сделал Девананду Пандита одним из своих близких спутников.[1] Чайтанья так прокомментировал этот случай: «Кришна поселился в сердце Вакрешвары Пандита. Поскольку Кришна танцует в его сердце, то танцует и Вакрешвара. Какое бы место ни благословил Вакрешвара Пандит своим присутствием, оно становится священным местом паломничества, более святым, чем все святые места».[1]
Вакрешвара Пандит входил в группу вайшнавов, которые были с Чайтаньей с самого начала его игр в Навадвипе.[1] Другими вайшнавскими святыми в этой группе были Парамананда Пури, Сварупа Дамодара, Гададхара Пандит, Джагадананда Пандит, Шанкара, Рагхунатха Вайдья и Рагхунатха Даса.[1] Знаток пения и танца, Вакрешвара Пандит всегда доставлял Чайтанье удовольствие своим служением — сначала в группах санкиртаны в Навадвипе, а затем — в спектаклях в доме Шривасы Тхакура и во время ежегодной Ратха-ятры в Пури.[1] Описывается, что Вакрешвара Пандит с полной верой продолжал служить Чайтанье также и после того, как тот переселился в Пури.[1] Там Вакрешвара Пандит установил божества Шри-Шри Радха-кантхи в доме Каши Мишры, рядом с Гамбхирой, — комнатой, в которой Чайтанья провёл свои последние годы.[1]
Вакрешвара Пандит принял в ученики много вайшнавов в Ориссе, наиболее выдающимся из которых был Гопалагуру Госвами.[1][2] Его ученик Дхьяначандра Госвами говорит в своих книгах, что Вакрешвара Пандит был воплощением гопи Тунгавидьи — опытной певицы и танцовщицы, одной из ашта-сакхи (восьми главных гопи), прислуживающих Радхе в духовном мире.[1] Кави Карнапура, в свою очередь, утверждает в «Гаура-ганоддеша-дипике» (71), что Вакрешвара Пандит был воплощением Анируддхи,[1] одного из членов четверной экспансии Вишну (в которую также входят Васудева, Санкаршана и Прадьюмна).[3]
В области 64 самадхи во Вриндаване расположен пушпа-самадхи Вакрешвары Пандита.[1] День ухода Вакрешвары Пандита отмечается кришнаитами в шестой день светлой луны месяца ашадха (июнь-июль).
Напишите отзыв о статье "Вакрешвара Пандит"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 Mahanidhi Swami. [books.google.com/books?id=bpLXAAAAMAAJ The Gaudiya Vaisnava samadhis in Vrndavana]. — 1993. — P. 151-152. — 193 p.
- ↑ 1 2 Stuart Mark Elkman. [books.google.com/books?ei=VfaGS-_3BpLKMKnf8e0M=8&id=LEsdAAAAMAAJ Jīva Gosvāmin's Tattvasandarbha: a study on the philosophical and sectarian development of the Gauḍīya Vaiṣṇava movement]. — Motilal Banarsidass, 1986. — P. 33-34. — 207 p. — ISBN 8120801873.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 A. C. Bhaktivedanta Swami Prabhupāda. [books.google.com/books?id=umYCAAAAMAAJ Śrī Caitanya-caritāmr̥ta of Kr̥ṣṇadāsa Kavirāja Gosvāmī: with the original Bengali text, Roman transliterations, synonyms, translation and elaborate purports]. — 1st ed. — Los Angeles: Bhaktivedanta Book Trust, 1973. — Т. 2. — P. 261-263. — 428 p. — ISBN 091277651X.
Литература
- Tony K. Stewart. [books.google.com/books?id=HzVX7Hoe_AkC The Final Word: The Caitanya Caritāmṛta and the Grammar of Religious Tradition]. — New York: Oxford University Press, 2009. — xxx, 442 p. — ISBN 0195392728.
Ссылки
- [www.vina.cc/stories/VAISHNAVAS/2003/6/vakresvara.pandit.html Sri Vakresvara Pandit by Srila B. B. Tirtha Goswami Maharaja] (англ.)
Отрывок, характеризующий Вакрешвара Пандит
Марья Дмитриевна любила воскресные дни и умела праздновать их. Дом ее бывал весь вымыт и вычищен в субботу; люди и она не работали, все были празднично разряжены, и все бывали у обедни. К господскому обеду прибавлялись кушанья, и людям давалась водка и жареный гусь или поросенок. Но ни на чем во всем доме так не бывал заметен праздник, как на широком, строгом лице Марьи Дмитриевны, в этот день принимавшем неизменяемое выражение торжественности.Когда напились кофе после обедни, в гостиной с снятыми чехлами, Марье Дмитриевне доложили, что карета готова, и она с строгим видом, одетая в парадную шаль, в которой она делала визиты, поднялась и объявила, что едет к князю Николаю Андреевичу Болконскому, чтобы объясниться с ним насчет Наташи.
После отъезда Марьи Дмитриевны, к Ростовым приехала модистка от мадам Шальме, и Наташа, затворив дверь в соседней с гостиной комнате, очень довольная развлечением, занялась примериваньем новых платьев. В то время как она, надев сметанный на живую нитку еще без рукавов лиф и загибая голову, гляделась в зеркало, как сидит спинка, она услыхала в гостиной оживленные звуки голоса отца и другого, женского голоса, который заставил ее покраснеть. Это был голос Элен. Не успела Наташа снять примериваемый лиф, как дверь отворилась и в комнату вошла графиня Безухая, сияющая добродушной и ласковой улыбкой, в темнолиловом, с высоким воротом, бархатном платье.
– Ah, ma delicieuse! [О, моя прелестная!] – сказала она красневшей Наташе. – Charmante! [Очаровательна!] Нет, это ни на что не похоже, мой милый граф, – сказала она вошедшему за ней Илье Андреичу. – Как жить в Москве и никуда не ездить? Нет, я от вас не отстану! Нынче вечером у меня m lle Georges декламирует и соберутся кое кто; и если вы не привезете своих красавиц, которые лучше m lle Georges, то я вас знать не хочу. Мужа нет, он уехал в Тверь, а то бы я его за вами прислала. Непременно приезжайте, непременно, в девятом часу. – Она кивнула головой знакомой модистке, почтительно присевшей ей, и села на кресло подле зеркала, живописно раскинув складки своего бархатного платья. Она не переставала добродушно и весело болтать, беспрестанно восхищаясь красотой Наташи. Она рассмотрела ее платья и похвалила их, похвалилась и своим новым платьем en gaz metallique, [из газа цвета металла,] которое она получила из Парижа и советовала Наташе сделать такое же.
– Впрочем, вам все идет, моя прелестная, – говорила она.
С лица Наташи не сходила улыбка удовольствия. Она чувствовала себя счастливой и расцветающей под похвалами этой милой графини Безуховой, казавшейся ей прежде такой неприступной и важной дамой, и бывшей теперь такой доброй с нею. Наташе стало весело и она чувствовала себя почти влюбленной в эту такую красивую и такую добродушную женщину. Элен с своей стороны искренно восхищалась Наташей и желала повеселить ее. Анатоль просил ее свести его с Наташей, и для этого она приехала к Ростовым. Мысль свести брата с Наташей забавляла ее.
Несмотря на то, что прежде у нее была досада на Наташу за то, что она в Петербурге отбила у нее Бориса, она теперь и не думала об этом, и всей душой, по своему, желала добра Наташе. Уезжая от Ростовых, она отозвала в сторону свою protegee.
– Вчера брат обедал у меня – мы помирали со смеху – ничего не ест и вздыхает по вас, моя прелесть. Il est fou, mais fou amoureux de vous, ma chere. [Он сходит с ума, но сходит с ума от любви к вам, моя милая.]
Наташа багрово покраснела услыхав эти слова.
– Как краснеет, как краснеет, ma delicieuse! [моя прелесть!] – проговорила Элен. – Непременно приезжайте. Si vous aimez quelqu'un, ma delicieuse, ce n'est pas une raison pour se cloitrer. Si meme vous etes promise, je suis sure que votre рromis aurait desire que vous alliez dans le monde en son absence plutot que de deperir d'ennui. [Из того, что вы любите кого нибудь, моя прелестная, никак не следует жить монашенкой. Даже если вы невеста, я уверена, что ваш жених предпочел бы, чтобы вы в его отсутствии выезжали в свет, чем погибали со скуки.]
«Стало быть она знает, что я невеста, стало быть и oни с мужем, с Пьером, с этим справедливым Пьером, думала Наташа, говорили и смеялись про это. Стало быть это ничего». И опять под влиянием Элен то, что прежде представлялось страшным, показалось простым и естественным. «И она такая grande dame, [важная барыня,] такая милая и так видно всей душой любит меня, думала Наташа. И отчего не веселиться?» думала Наташа, удивленными, широко раскрытыми глазами глядя на Элен.
К обеду вернулась Марья Дмитриевна, молчаливая и серьезная, очевидно понесшая поражение у старого князя. Она была еще слишком взволнована от происшедшего столкновения, чтобы быть в силах спокойно рассказать дело. На вопрос графа она отвечала, что всё хорошо и что она завтра расскажет. Узнав о посещении графини Безуховой и приглашении на вечер, Марья Дмитриевна сказала:
– С Безуховой водиться я не люблю и не посоветую; ну, да уж если обещала, поезжай, рассеешься, – прибавила она, обращаясь к Наташе.
Граф Илья Андреич повез своих девиц к графине Безуховой. На вечере было довольно много народу. Но всё общество было почти незнакомо Наташе. Граф Илья Андреич с неудовольствием заметил, что всё это общество состояло преимущественно из мужчин и дам, известных вольностью обращения. M lle Georges, окруженная молодежью, стояла в углу гостиной. Было несколько французов и между ними Метивье, бывший, со времени приезда Элен, домашним человеком у нее. Граф Илья Андреич решился не садиться за карты, не отходить от дочерей и уехать как только кончится представление Georges.
Анатоль очевидно у двери ожидал входа Ростовых. Он, тотчас же поздоровавшись с графом, подошел к Наташе и пошел за ней. Как только Наташа его увидала, тоже как и в театре, чувство тщеславного удовольствия, что она нравится ему и страха от отсутствия нравственных преград между ею и им, охватило ее. Элен радостно приняла Наташу и громко восхищалась ее красотой и туалетом. Вскоре после их приезда, m lle Georges вышла из комнаты, чтобы одеться. В гостиной стали расстанавливать стулья и усаживаться. Анатоль подвинул Наташе стул и хотел сесть подле, но граф, не спускавший глаз с Наташи, сел подле нее. Анатоль сел сзади.
