Вакэсима, Канон
Поделись знанием:
Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
| Канон Вакэсима 分島 花音 | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Годы активности |
2008—настоящее время |
| Страна | |
| Профессии | |
| Певческий голос | |
| Жанры |
Neoclassical dark wave, Дарк-эмбиент, Барокко-поп, Синти-поп |
| Лейблы | |
| [whv-amusic.com/wakeshimakanon/ sic.com/wakeshimakanon/] | |
Канон Вакэсима (яп. 分島 花音 Вакэсима Канон?, род. 28 июня 1988, Япония) — японская певица и виолончелистка.
Биография
В возрасте трёх лет Канон Вакэсима начала обучаться виолончели. В средней школе сформировала свой собственный ансамбль, начала принимать участие в разнообразных концертах, писать собственную музыку и петь, играя на виолончели. Впервые выступила на фестивале в средней школе. Подала заявление на прослушивание, организованное Sony Music, в результате став финалисткой. Затем была зарегистрирована в Sony Music. 28 мая 2008 года дебютировала на DefStar Records. В этом же году её продюсером становится Мана, который также пишет для Канон музыку и аранжировки.
Дискография
Студийные альбомы
На 2015 год было выпущено 3 студийных альбома[1].
| Год | Информация | Пиковая позиция в чарте |
|---|---|---|
| 2009 | Shinshoku Dolce (яп. 侵食ドルチェ Синсёку доруте)
|
47 |
| 2010 | Lolitawork Libretto (яп. 少女仕掛けのリブレット Сё:дзё сикакэ но рибурэтто)
|
83 |
| 2015 | Tsukinami (яп. ツキナミ Цукинами)
|
30 |
| 2016 | luminescence Q.E.D.
|
Синглы
| Год | Название | Пиковая позиция в чарте | Альбом |
|---|---|---|---|
| 2008 | Still Doll | 33 | Shinshoku Dolce |
| Suna No Oshiro | 39 | ||
| 2009 | Toumei no Kagi | — | Lolitawork Libretto |
| Otome no March | — | ||
| 2012 | Foul Play ni Kurari / Sakura Meikyuu | 35 | Tsukinami |
| 2014 | Signal | 54 | |
| Killy Killy Joker | 34 | ||
| World's End, Girl's Rondo | 17 | ||
| 2015 | Right Light Rise | 50 | — |
| 2015 | Kimi wa Soleil |
Треки
Альбом Shinshoku Dolce[2]:
- 1. «Sweet Ticket» (1:19)
- 2. «Shinku no Fetarizumu (真紅のフェータリズム Crimson Fatalism)» (2:51)
- 3. «Kagami (鏡 Mirror)» (3:07)
- 4. «Still Doll» (Album Version) (3:44). Сингл выступил в качестве эндинга к первому сезону аниме Рыцарь-Вампир.
- 5. «Maboroshi (マボロシ Illusion)» (3:40)
- 6. «Ennui Kibun! (アンニュイ気分! Dull Mood!)» (3:19)
- 7. «Suna no Oshiro (砂のお城 Sand Castle)» (3:09). Сингл выступил в качестве эндинга ко второму сезону аниме Рыцарь-Вампир.
- 8. «Monochrome Frame» (3:50)
- 9. «L’espoir ~Mahou no Akai Ito~ (L’espoir ～魔法の赤い糸～ Hope ~Special Red Thread~)» (3:13)
- 10. «Kuroi Torikago (黒い鳥籠 Black Bird Cage)» (2:54)
- 11. «skip turn step♪» (4:36)
- 12. «Shiroi Kokoro (白い心 White Heart)» (3:22)
- 13. «Sweet Dreams» (1:34)
Альбом Lolitawork Libretto[3]:
- 1. «Shakespeare no Wasuremono (シェークスピアの忘れ物 Lost and Found of Shakespeare) ～Prologue～» (2:00)
- 2. «Kajitsu no Keikoku (果実の警告 Warning from Fruit)» (3:05)
- 3. «Dokushouka Himegimi (読書家姫君 Bookworm Princess)» (3:47)
- 4. «Twinkle Star!» (3:20)
- 5. «Toumei no Kagi (透明の鍵 Transparent Sky)» (3:29)
- 6. «Mamaredo no Sora (マーマレードスカイ Marmalade Sky)» (3:38)
- 7. «Kuroneko to Pianist no Tango (黒猫とピアニストのタンゴ Tango with the Black Cat Pianist)» (3:09)
- 8. «Hime Charleston (プリンセスチャールストン Princess Charleston)» (4:14)
- 9. «Tree of Sorrow» (3:33)
- 10. «Celmisia» (4:25)
- 11. «Otome no March (音女のマーチ March of the Virgin)» (4:41)
- 12. «Shakespeare no Wasuremono (シェークスピアの忘れ物 Lost and Found of Shakespeare) ～Epilogue～» (1:44)
- 13. «Shoujo Jikake no Riburetto (少女仕掛けのリブレット Lolitawork Libretto) ～Storytelling by Solita～» (4:05)
Альбом Tsukinami[4]:
- 1. «Killy Killy Joker» (4:41)
- 2. «Tsukinami (ツキナミ)» (4:54)
- 3. «Sansukumi (さんすくみ)» (3:58)
- 4. «Chocolate (チョコレート)» (4:45)
- 5. «Signal» (5:32)
- 6. «Foul Play ni Kurari (ファールプレーにくらり)» (4:29)
- 7. «Sakura Meikyuu (サクラメイキュウ)» (4:36)
- 8. «Geijutsuka no Kawaii Souzoutachi (芸術家のかわいい想像たち)» (3:18)
- 9. «Nightingale (ナイチンゲール)» (3:34)
- 10. «World's End, Girl's Rondo» (4:28)
- 11. «Monster Star (モンスター・スタ)» (5:16)
Напишите отзыв о статье "Вакэсима, Канон"
Примечания
- ↑ [www.oricon.co.jp/prof/451681/products/album/ Oricon. — 分島花音. — アルバム]
- ↑ [www.oricon.co.jp/prof/451681/products/800473/1/ Oricon. — 分島花音. — 侵食ドルチェ]
- ↑ [www.oricon.co.jp/prof/451681/products/875900/1/ Oricon. — 分島花音. — 少女仕掛けのリブレット～LOLITAWORK LIBRETTO～]
- ↑ [www.oricon.co.jp/prof/451681/products/1121077/1/ Oricon. — 分島花音. — ツキナミ(特典BD付仕様)]
Отрывок, характеризующий Вакэсима, Канон
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
