Валашский язык
Валашский язык | |
Самоназвание: |
Лимба ромыняскэ |
---|---|
Страны: | |
Статус: |
преобразован в Румынский язык |
Классификация | |
Категория: | |
Письменность: | |
См. также: Проект:Лингвистика |
Вала́шский язы́к[1] (влашский, волошский, старорумынский[2], раннерумынский[3] язык, позднелат. lingua Valachica[4]) — восточно-романский язык влахов с ХVI—ХVIII веков до становления литературного румынского языка в 1860-х годах[5].
Период от появления письменности на румынском языке и до середины XVIII века называется старорумынским периодом[2].
В отличие от предшествовавших этапов балканской латыни (III—VI века), проторумынского языка (VII—ХI века) и дописьменного (дако)румынского языка (XI—XV века), которые сложились в период славяно-романского двуязычия и чью структуру можно лишь пытаться реконструировать при помощи сравнительно-исторического подхода и кропотливого анализа языковых законов, валашский язык нашёл отражение в восточно-романских письменных памятниках религиозно-исторического характера. Первым письменным памятником на валашском считается[6][нет в источнике]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) письмо боярина Някшу, написано в 1521 году и обнаруженное в 1894 году. Валашский, а затем и румынский язык до 1860-х годов пользовались кириллицей (румынская кириллица).
Термин rumînească — румынский, по отношению к языку, получает широкое распространение, главным образом, после объединения Валахии и Запрутской Молдовы (без Буковины) в 1862 г. и, особенно, после утверждения имени нового государства — «Румыния»[7]. По мнению венгерского историка XVI века Бонфиния, валахи разговаривали «на латинском языке»[8] или, как пишут в современных источниках — на народном романском языке[9].
Встречающиеся в историографической и научной литературе названия «валашский», «молдавский», «валахо-молдавский», «румынский» используются для обозначения одной и той же языковой сущности[10].
Содержание
Характеристика
В целом валашский язык, в том числе и язык письма Някшу, своему грамматическому и лексическому строю не слишком радикально отличается от современного румынского языка. Это свидетельствует о том, что структура валашской речи к ХVI веку уже сформировалась, хотя процесс её кристаллизации закончился не полностью.
Валашский язык обнаруживает большую фонетическую близость к некоторым народно-латинским формам:
- Сохранение лат. окончания -u у сущ. муж. рода ед. числа (семну вместо совр. семн «знак», уну вместо совр. ун «один»). Редуцировалось в современном литературном языке, но сохраняется в некоторых диалектах.
- Сохранение лат. окончания -ură/-урэ из лат. переразложившейся флексии типа corpus-corpora (вместо совр. усечёно-палатализованного урь/uri).
- Процессы ассимиляции были завершены не до конца, поэтому димыняцэ и грындинэ в большей степени соответствует исконному языковому закону чем соврем. dimineață и grindină, где ы>и[11].
- Ряд латинских лексем также имели более широкое хождение: ауэ<uva «виноград» (ныне устарело и заменено на соврем. стругурь/struguri)[12].
- Сохранение латинского инфинитива на -re: Nu le pot oamenii a credere. (Некулче)[13].
Славянизмы
С другой стороны, в валашском было значительно больше славянских элементов и лексем, часть которых была ликвидирована в ходе проведения реформы, т. н. языковой политики пуризма после объединения Дунайских княжеств и создания Румынии. Из-за значительного влияния на него славянских языков в лексике и грамматике, румынский филолог А. Чихак предложил считать его креольским языком[14].
- употреблялись славянские приставки за- и пре-/при-, потерявшие продуктивность в современном языке, но сохранившиеся в ряде лексем и по диалектам: zăuita/зэуйта, (i)zafla/изафла; pribeag/прибяг, primejdie/примеждие, prisacă/присакэ, преакурат и др.
- под влиянием церковнославянского языка сформировался литургический румынский язык, имевший значительно большее количество славянизмов, чем сейчас (ср. православ вместо более позднего ортодокс).
- многие топонимы Валахии и Трансильвании также фигурировали под своими славянскими названиями, позднее калькированными на румынский лад: Длэгополе > Кымпулунг, Бэлград > Алба-Юлия и т. д.
- почти полное отсутствие галлицизмов и латинизмов при значительной доле грецизмов, тюркизмов и мадьяризмов, часть которых со временем устарела (типа кишла «село» < кишлак).
- сохранение продуктивности глаголов на -i.
Грамматика
Другой грамматической особенностью валашского языка был тот факт, что постпозитивный артикль сопровождал каждое слово в составе именной группы словосочетания. Вот несколько примеров: прясфинцитулуй пэринтелуй патриархулуй/preasfinţitului părintelui patriarhului «пресвятого батюшки патриарха» вместо совр. прясфинцитулуй пэринте патриарх/preasfinţitului părinte patriarh.
См. также
Напишите отзыв о статье "Валашский язык"
Примечания
- ↑ [slovari.yandex.ru/~%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B8/%D0%9B%D0%B8%D1%82.%20%D1%8D%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%BA%D0%BB%D0%BE%D0%BF%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%8F/%D0%A0%D1%83%D0%BC%D1%8B%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D1%8F%D0%B7%D1%8B%D0%BA/ Румынский язык](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2835 дней))
- ↑ 1 2 Лухт-Нарумов, 2001, с. 578.
- ↑ Лухт-Нарумов, 2001, с. 582.
- ↑ Johann Georg Schwandner. [books.google.co.jp/books?id=B6VJGmF4XMwC Scriptores rerum Hungaricarum veteres, ac genuini, partim primum ex tenebris eruti; partim antehac quidem editi, nunc vero ex mss. codicibus, et rarissimis editionibus, Bibliothecae Augustae Vindobonensis, ab innumeris mendis vindicati, ... partim etiam ad nostra vsque tempora ...]. — impensis Ioannis Pauli Kraus biblioppolae Vindobonensis, 1748. — Т. 3.
- ↑ Лухт-Нарумов, 2001, с. 575.
- ↑ Costin Anghel, Mihai Stirbu [jurnalul.ro/special-jurnalul/aniversare-epistola-lui-neacsu-lupu-17747.html Aniversare - Epistola lui Neacsu Lupu] (рум.) // Jurnanul Naţional : журнал. — 2006. — 2 июль.
- ↑ Al. Dîrul, I. Eţco, N. Raevskii. Limba moldovenească în perioada formării naţiei burgheze moldoveneşti — Chişinău, 1985. — P. 220.
- ↑ Бернштейн С. [macedonia.kroraina.com/italev/sb/sb_2.htm Разыскания в области болгарской исторической диалектологии. Т. I. Язык валашских грамот XIV—XV веков]
- ↑ Карпов С. П. История средних веков. Том 2 — М. Изд-во Московского университета, 2003 — С. 377
- ↑ Т. А. Репина. История румынского языка. — Изд-во С.-Петербургского университета, 2002. — С. 26
- ↑ [dexonline.ro/search.php?cuv=dimineata dimineata] // Dicționare ale limbii române
- ↑ [dexonline.ro/search.php?cuv=aua aua] // Dicționare ale limbii române
- ↑ [cyberleninka.ru/article/n/arhaichnoe-i-novoe-rumynskogo-infinitiva Архаичное и новое румынского инфинитива]
- ↑ Цихак Александру Słownik Etymologiczny
Литература
- Лухт Л. И., Нарумов Б. П. Румынский язык // Языки мира. Романские языки. — М.: Academia, 2001. — С. 574—626. — 722 с. — ISBN 5-87444-016-X.
- Cartojan, N. [subvertingcapitalism.blogspot.com/2007/01/istoria-literaturii-romane-vechi-de-n.html Istoria Literaturii Române Vechi]. Bucarești, 1980.
- Chitimia, I. C.; Toma, Stela. Crestomatie de Literatură Româna Veche. Cluj-Napoca: Editura Dacia, 1984, 1989. Vol. [www.archive.org/details/CrestomatieDeLiteraturaRomanaVechevol.1 I], [www.archive.org/details/CrestomatieDeLiteraturaRomanaVechevol.2 II].
Ссылки
- [ava.md/2014/04/11/pochemu-moldavane-ne-rumyny-kogda-voznik/ Почему молдаване не румыны. Когда возник термин «limba romînească»?]
|
Отрывок, характеризующий Валашский язык
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.