Валвис, Зиновиос
| Зиновиос Валвис греч. Ζηνόβιος Βάλβης <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 13 февраля 1863 — 25 марта 1863 | ||
| Предшественник: | Аристидис Морайтинис | |
| Преемник: | Кирьякос, Диомидис | |
| 16 апреля 1864 — 26 июля 1864 | ||
| Предшественник: | Константин Канарис | |
| Преемник: | Константин Канарис | |
| Вероисповедание: | православный | |
| Рождение: | 1800 Месолонгион, Османская империя | |
| Смерть: | 25 августа 1886 Месолонгион, | |
| Место погребения: | «Парк героев», Месолонгион | |
| Отец: | Иоаннис Валвис | |
| Супруга: | Арсинои Разикоцика | |
Зиновиос Валвис (греч. Ζηνόβιος Βάλβης Месолонгион, 1800 — Месолонгион, 1886) — греческий юрист и политик 19—го века. Дважды стал Премьер-министром Греции. Брат Премьер-министра Греции Димитриоса Валвиса.
Содержание
Биография
Зиновиос-Зафириос Валвис (греч. Ζηνόβιος-Ζαφείριος Ι. Βάλβης) родился в городе Месолонгионе, в семье священника. При крещении получил имя Зафириос. Его отец, Иоаннис Валвис, послал его в Константинополь, к дяде Пантолеону Валвису. Пантолеон Валвис был «Великим экономом» Патриархата и, несмотря на это, был посвящён в греческую тайную революционную организацию Филики Этерия[1]. Молодой Зафириос Валвис учился в Халкинской богословской школе, где и принял имя Зиновиос[2]. По окончанию Школы Зиновиос переселился к проживавшему в Италии другому дяде, Спиридону Валвису[3] и учился юриспруденции в Пизе[4].
Греческая революция
Зиновиос Валвис, оставаясь в Италии, не принял участие в Освободительной войне 1821—1829 годов, но события в его родном городе самым непосредственным образом коснулись его семьи и сказались на его будущем. Месолонгион трижды подвёргся османской осаде — в 1822 году, в 1823 году и в 1825—1826 годах. Его отец, священник Иоаннис Валвис и дядья, также священники, Пантолеон Валвис и Зафирис Валвис, приняли участие в обороне города во всех трёх его осадах. В апреле 1826 года, измождённые голодом, защитники города совершили отчаянный прорыв, в ходе которого погибли священники Пантолеон и Зафирис Валвисы. Иоаннис Валвис был в числе последних защитников города, которыми руководил епископ Иосиф (Рогон). Епископ Иосиф и священник Иоаннис Валвис обороняли ветряную мельницу в течение 3-х дней, после чего взорвали себя вместе с наседавшими турками[5]. В ходе прорыва погиб также один из командиров месолонгиотов, Афанасий Разикоцикас, чья единственная дочь, Арсинои, в дальнейшем стала женой Зиновиоса Валвиса[6].
Греческое королевство
Зиновиос Валвис прибыл в возрождённое греческое государство уже после окончания Освободительной войны. На трон Греции к тому времени был возведён баварский принц Оттон I. Валвис служил в учреждённых баварцами судебных органах, в частности, в качестве прокурора, в городе Амфиса, до 1841 года, после чего подал в отставку и вернулся в Месолонгион, где работал в качестве частного юриста. После Конституционной революции 1843 года, Валвис принял участие в парламентских выборах 1844 года, был избран депутатом от Месолонгиона, и стал министром юстиции в правительстве Иоанна Колеттиса[7]:428. В правительстве Константина Канариса, в 1849 году, он принял портфель министра финансов. Оставался на посту министра финансов и в сформированном в декабре того же года правительстве Антониоса Криезиса. В годы Крымской войны западно-европейские союзники оказывали давление на Греческое королевство, чтобы не допустить его военного выступления против Османской империи, что оказало бы поддержку России. Необъявленная война, которую Греция вела в приграничных османских регионах, привела к оккупации союзниками Пирея и сформированию правительства англофила Александра Маврокордатоса[8][9].
Премьер-министр
Оттон был низложен в результате восстания в октябре 1862 года и был изгнан из страны[10]:155-157. После низложения и изгнания Оттона Валвис был избран представителем на Национальное собрание и 17 января 1863 года был избран председателем Собрания. Месяцем позже, 8 февраля 1863 года, Валвис принял министерство юстиции в временном правительстве Димитриоса Вулгариса, но оставался на этом посту один день. В результате обострившейся политической борьбы и беспорядков в столице, временное правительство Димитриоса Вулгариса подало в отставку[10]:171. 9 февраля Аристидис Морайтинис, будучи заместителем председателя Национального собрания, возглавил переходное правительство и передал правление страны правительству Зиновиоса Валвиса[11]. Валвис сформировал своё правительство 13 февраля, но уже в конце марта подал в отставку. Причиной был предложенный Валвисом и отвергнутый на голосовании Национальным собранием законопроект о повышении денежной компенсации депутатам. Законопроект вызвал бурную негативную реакцию народа[12]. В марте на трон Греции взошёл представитель датской династии Георг I (король Греции). 16 апреля 1864 года Георг вновь назначил Валвиса премьер-министром. Правительство продержалось до 26 июля того же года. На этот раз причиной отставки Валвиса стал отвергнутый парламентом законопроект об отзы́ве в армию офицеров, находящихся во временной отставке[13]. Таким образом Валвис стал первым премьер-министром страны, дважды подавшим в отставку после отклонения его законопроекта. В следующем году Валвис был назначен председателем Государственного совета, но через несколько месяцев ушёл в отставку.
Последние годы и семья
Уйдя из большой политики в 1865 году Валвис вернулся в свой родной Месолонгион, где вёл спокойную частную жизнь. У него и у его жены Арсинои, дочери погибшего при прорыве 1826 года Афанасия Разикоцикоса, было 9 детей. Валвис умер 25 августа 1872 года в Месолонгионе, в относительной бедности. Зиновиос Валвис не был героем. Но в знак признания и уважения, земляки похоронили его в «Парке героев» рядом с кенотафами его отца, Иоанниса Валвиса, и дяди, Пантолеона, павших в 1826 году[14].
Напишите отзыв о статье "Валвис, Зиновиос"
Примечания
- ↑ [www.greekencyclopedia.com/valvis-pantelis-1826-p1117.html Βάλβης, Παντελής (; — 1826). — Εκδοτική Αθηνών Α.Ε]
- ↑ [sitalkisking.blogspot.gr/2011/04/20.html ΝΕΩΤΕΡΗ ΕΛΛΗΝΙΚΗ ΙΣΤΟΡΙΑ: 20) ΠΡΟΕΔΡΟΙ ΤΗΣ Β΄ ΕΘΝΟΣΥΝΕΛΕΥΣΗΣ: ΒΑΛΒΗΣ ΖΗΝΟΒΙΟΣ]
- ↑ [greek_greek.enacademic.com/208805/%CE%92%CE%AC%CE%BB%CE%B2%CE%B7%CF%82 Βάλβης]
- ↑ [www.sansimera.gr/biographies/66#ixzz36WcbVOlH Βιογραφίες — Ζηνόβιος Βάλβης]
- ↑ [sophia-siglitiki.blogspot.gr/2014/04/H-Exodos-toy-Mesologioy-1826.html Αέναη επΑνάσταση: Η Έξοδος του Μεσολογγίου: 10 Απριλίου 1826]
- ↑ [aitoloakarnaniko.net/index.php?option=com_content&view=article&id=202:razikotsikasmesologgi1826&catid=86:personalities&Itemid=103 Ραζηκότσικας Αθανάσιος (1798—1826)]
- ↑ Στέφανος Παπαγεωργίου, Από το Γένος στο Έθνος 1821—1862, ISBN 960-02-1769-6
- ↑ Απόστολος Ε. Βακαλόπουλος ,Νέα Ελληνική Ιστορία 1204—1985, Βάνιας Θεσσαλονίκη 1979,σελ.255
- ↑ Δημήτρης Φωτιάδης, Ή Έξωση του Όθωνα,Πολιτικές καί Λογοτεχνικές Εκδόσεις 1965, σελ.276
- ↑ 1 2 Τριαντάφυλος Α. Γεροζήσης, Το Σώμα των αξιωματικών και η θέση του στη σύγχρονη Ελληνική κοινωνία (1821—1975), εκδ. Δωδώνη, ISBN 960-248-794-1
- ↑ Ανδρέας Γ. Δημητρόπουλος, Οι Ελληνικές Κυβερνήσεις 1843—2004, Αθήνα 2004, σελ.13
- ↑ Ανδρέας Γ. Δημητρόπουλος, Οι Ελληνικές Κυβερνήσεις 1843—2004, Αθήνα 2004, σελ. 13
- ↑ Ανδρέας Γ. Δημητρόπουλος, Οι Ελληνικές Κυβερνήσεις 1843—2004, Αθήνα 2004, σελ. 14
- ↑ [micro-kosmos.uoa.gr/gr/magazine/ergasies_foititon/ettap/2009-10/mesologgi/prosopikotites/prothipourgoi.htm Πρωθυπουργοί]
Ссылки
Отрывок, характеризующий Валвис, Зиновиос
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.
Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
