Валеев, Диас Назихович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Диас Назихович Валеев
тат. Диас Назих улы Вәлиев
Дата рождения:

1 июля 1938(1938-07-01)

Место рождения:

село Казанбаш Арского района, Татарская АССР, РСФСР, СССР

Дата смерти:

1 ноября 2010(2010-11-01) (72 года)

Место смерти:

Казань, Республика Татарстан, Российская Федерация

Гражданство:

СССР СССР,
Россия Россия

Род деятельности:

прозаик, драматург

Жанр:

проза, драма

Язык произведений:

русский

Награды:

[valeev-dias.narod.ru dias.narod.ru]

Диас Назихович Валеев (тат. Диас Назих улы Вәлиев, 1 июля 1938, село Казанбаш Арского района, Татарская АССР[1] — 1 ноября 2010, Казань) — татарский писатель, драматург, лауреат Государственной премии Республики Татарстан имени Габдуллы Тукая, заслуженный деятель искусств Татарстана (1981) и России (1983).





Биография

Мать Диаса Валеева — Зайнульгарабия Кутуева — родная (единородная) сестра Аделя Кутуя.

В 1962 окончил геологический факультет Казанского университета. Работал геологом (экспедиции в Удмуртии, Кировской области, на Южном Урале, в Кемеровской области, Хабаровском крае).

В 1966—1972 — литературный сотрудник газеты «Комсомолец Татарии». В 1975 окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте имени А. М. Горького[2].

В 1955 написал первый рассказ «Первое чувство». Первые лирико-философские рассказы опубликованы в 1959 в журналах «Молодая гвардия», «Смена», «Сельская молодёжь». В прозаических произведениях большое внимание уделяется философским проблемам: философским основам жизни, нравственным проблемам и смыслу человеческого бытия («По вечному кругу», 1981; «Стук резца по камню», 1988), концепции новой религии, религии Сверхбога («Третий человек, или Небожитель», 1994; «Истина одного человека, или Путь к Сверхбогу», 1993; «Мысли о едином», 1969—1999), способной объединить людей всех рас и национальностей.

Первая пьеса — «Сквозь поражение» (1969). Затем последовали «Суд совести» (или «Охота к умножению», 1971), «Дарю тебе жизнь» (1972), «Диалоги» (1976), «Пророк и чёрт» (1977), «1887» (1979), «Ищу человека» (1985) и другие. В 1970—1980-е пьесы Диаса Валеева широко шли на сценах Казани, Москвы, Ташкента, Минска и других городов. Многие его произведения издавались и ставились на татарском языке, переведены на белорусский, украинский, чешский, азербайджанский и другие языки.

Руководил «Литературной мастерской» при редакции газеты «Комсомолец Татарии». В это время и позже поддерживал молодых писателей Татарстана.

Имел близкие к идеям социализма, но не тождественные им, политические взгляды, соответствующие собственным философско-религиозным убеждениям. В советское время ряд произведений Валеева не печатался по цензурным соображениям, некоторые рукописи сгорели в сарае, где он прятал их от обыска, а с писателем в КГБ проводились «профилактические беседы» о недопустимости «очернения действительности». При распаде Советского Союза и позже Валеев нередко выступал с резонансными статьями как публицист и дистанцировался от всех существующих партий, оставаясь при этом сторонником татарского национального возрождения и сильного единого многонационального союзного государства.

Семья

Отец — Назих Гарифуллович Валеев, партийный работник.
Мать — Зайнуль Мухамедовна Кутуева, врач-фтизиатр.
Жена — Дина Каримовна Валеева, искусствовед.
Дочь — Майя Валеева, писатель, художник.
Дочь — Дина Валеева.

Награды и признание

  • Заслуженный деятель искусств Татарской АССР (1981)
  • Заслуженный деятель искусств РСФСР (1983)
  • Государственная премия Татарской АССР имени Г. Тукая (1976) — за трагедийную хронику «Дарю тебе жизнь» (1972)
  • Лауреат Всероссийского и Всесоюзного конкурсов национальной драматургии (1973, 1979, 1981).

Библиография[3]

  • Валеев Д. Н. 1887 : Трагедийн. хроника в 2 ч. — М.: ВААП-Информ, 1985. — 79 с. — 180 экз.
  • Валеев Д. Н. Вернувшиеся : Драм. легенда. — М.: ВААП-Информ, 1984. — 42 с. — 75 экз.
  • Валеев Д. Н. Дарю тебе жизнь ; Диалоги ; Ищу человека : Трилогия : [Драмы]. — Казань: Татар. кн. изд-во, 1987. — 168 с. — 4000 экз.
  • Валеев Д. Н. День «икс» : Трагедийн. хроника в 2 ч. — М.: ВААП-Информ, 1981. — 76 с. — 230 экз.
  • Валеев Д. Н. Диалоги : Пьеса в 7-ми сценах / Бюро распространения драм. произведений и информ.-рекламных материалов ВААП. — М.: Б. и., 1976. — 57 с. — 300 экз.
  • Валеев Д. Н. Диалоги : Пьесы. — М.: Сов. писатель, 1982. — 440 с. — (Содерж.: 1887; День «Х»; Перед последней чертой; Дарю тебе жизнь; Охота к умножению; Диалоги; Пророк из Казанского заречья; Вернувшиеся). — 15 000 экз.
  • Валеев Д. Н. Истина одного человека, или Путь к Сверхбогу : Проповеди, беседы, изречения. — Казань: Тан-Заря, 1993. — 201 с. — 5000 экз.
  • Валеев Д. Н. Ищу человека : Драма в 2 ч. — М.: ВААП-Информ, 1985. — 81 с. — 210 экз.
  • Валеев Д. Н. По вечному кругу : (Повести и рассказы). — Казань: Татар. кн. изд-во, 1981. — 168 с. — (Содерж.: Карта старика; Пусть ты уйдешь снова; Яблоки; Ради тебя; Груша; Письма из XIX века; Через двадцать лет; Дни, когда нужна победа, Вокруг земного шара; Вечная жизнь, и др.). — 15 000 экз. || . — М.: Сов. Россия, 1988. — 286 с. — (Содерж.: Карта старика; Ради тебя; Письма из XIX века; Последний звонарь; Груша; Пусть ты уйдёшь снова; Яблоки; Без конца и без края; Вокруг земного шара; Через двадцать лет, и др.). — 50 000 экз. — ISBN 5-268-00617-7.
  • Валеев Д. Н. Пророк и чёрт : трагедии, драмы, комедии. — Казань: Татар. кн. изд-во, 2005. — 543 с. — (Содерж.: Сквозь поражение; Охота к умножению; Пророк и черт; Дарю тебе жизнь; Диалоги; Ищу человека; Вернувшиеся; 1887; День Икс; Карликовый буйвол). — 2000 экз. — ISBN 5-298-03894-8.
  • Валеев Д. Н. Сад : Повести и пьесы. — Казань: Татар. кн. изд-во, 1984. — 223 с. — (Содерж.: Красный конь; Сад; 1887; Поэт и война). — 30 000 экз.
  • Валеев Д. Н. Стук резца по камню : Рассказы, пьесы, эссе. — Казань: Татар. кн. изд-во, 1988. — 463 с. — (Содерж.: Пьесы: Охота к умножению; Пророк и черт; Рассказы: Ради тебя; Все выше, выше; Письма из XIX века; Последний звонарь; Пусть ты уйдёшь снова; Груша; Воспоминание, и др.; Эссе). — 15 000 экз.
  • Валеев Д. Н. Суд совести : Драм. повести. [Пьесы]. — Казань: Татар. кн. изд-во, 1978. — 192 с. — (Содерж.: Дарю тебе жизнь; Охота к умножению; Диалоги.). — 12 000 экз.
  • Валеев Д. Н. Третий человек, или Небожитель : Роман-эссе. — Казань: Татар. кн. изд-во, 1994. — 636 с. — 2000 экз. — ISBN 5-298-00456-3.
  • Валеев Д. Н. Три лика : [О человеке]. — М.: Мысль, 1990. — 271 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-244-00426-3.
  • Валеев Д. Н. Три похода в вечность : Эссе. — Казань: Татар. кн. изд-во, 1990. — 383 с. — 9500 экз. — ISBN 5-298-00387-7.
  • Валеев Д. Н. Уверенность в невидимом : Трехкнижие : [В 2 т.]. — Казань: Татар. кн. изд-во, 2002. — (Содерж.: Кн. 1 (продолжение): Третий человек, или Небожитель: Роман-эссе; Кн. 2: Истина одного человека, или Путь к Свербогу: Проповеди, беседы, изречения; Кн. 3: Мысли о Едином: Филос. записки). — 2000 экз. — ISBN 5-298-01234-5.
  • Валеев Д. Н. Я : Романы. — Казань: Татар. кн. изд-во, 1999. — 497 с. — (Содерж.: Я; Астральная любовь). — 2000 экз. — ISBN 5-298-00776-7.
  • Зов : Худож.-публицист. сб. : [Для ст. шк. возраста] / Сост. Д. Валеев, И. Киндер. — Казань: Татар. кн. изд-во, 1988. — 208 с. — (Содерж.: Мастера / Г. Паушкин. Эхо / Р. Кутуй. Меценат с улицы Межлаука / Д. Валеев. На чёрном скакуне / М. Скороходов. Первый орден / И. Киндер. Истина / Ш. Ракипов. Волк / М. Валеева. Возвращение / Е. Сухов. К нам постучалось видео / Д. Камов. Чух / С. Исаев. Ревела буря / С. Балыбердин. Ключи от рая / Р. Сабиров. Испытание в пути / М. Зарипов). — 15 000 экз. — ISBN 5-298-00276-5.

Напишите отзыв о статье "Валеев, Диас Назихович"

Примечания

  1. Ныне — Республика Татарстан.
  2. [www.litinstitut.ru/index.php?area=1&p=static&page=alumnu_vlk Выпускники Высших Литературных Курсов с 1956 по 2003.] (Проверено 23 января 2012)
  3. Источник — [www.nlr.ru/poisk/ электронные каталоги РНБ]

Ссылки

  • [www.tatar-inform.ru/news/2010/11/02/243925/ В Казани простились с Диасом Валеевым]
  • [www.business-gazeta.ru/article/31119/14/ Диас Валеев: «Мы живем в стране глухонемых»]
  • Исхаков Р. Л. Философская эссеистика Д. Н. Валеева. — Казань: Хэтер, 2009. — 244 с. — (Философы нашего города). — 200 экз. — ISBN 978-5-94113-279-9.
  • Татарская энциклопедия: В 6 т. / Гл. ред. М. Х. Хасанов, отв. ред. Г. С. Сабирзянов. — Каз.: Институт Татарской энциклопедии АН РТ. — Т. 1: А—В. — 2002. — 672 с. ISBN 5-85247-035-X.

Отрывок, характеризующий Валеев, Диас Назихович

– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.