Юмашев, Валентин Борисович

Валентин Борисович Юмашев<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Руководитель Администрации Президента России
11 марта 1997 года — 7 декабря 1998 года
Президент:	Борис Николаевич Ельцин
Предшественник:	Анатолий Борисович Чубайс
Преемник:	Николай Николаевич Бордюжа
Рождение:	15 декабря 1957(1957-12-15) (66 лет) Пермь, РСФСР, СССР
Супруга:	1) Ирина Веденеева 2) Юмашева Татьяна Борисовна
Дети:	Полина Дерипаска (1980), Мария (2002)
Награды:

Валенти́н Бори́сович Юма́шев (род. 15 декабря 1957, Пермь) — российский журналист, политический деятель, с 11 марта 1997 по 7 декабря 1998 года был руководителем администрации президента РФ.

Биография

Родился 15 декабря 1957 в Перми. В 14 лет переехал в Московскую область. После окончания школы работал курьером в «Комсомольской правде». В 1976—1978 годах служил в рядах Советской Армии. В 1978 году поступил на факультете журналистики МГУ на заочное отделение. Работал стажером в газете «Московский комсомолец» в 1978 году, с 1979 года в «Комсомольской правде», был капитаном странички для подростков «Алый парус». В 1987 году перешёл в журнал «Огонёк». В 1991—1995 годах работал заместителем главного редактора.

После победы Ельцина на выборах 1996 года стал советником Президента по вопросам взаимодействия со средствами массовой информации. Оказал содействие Борису Ельцину в написании автобиографий: «Исповедь на заданную тему», «Записки президента», «Президентский марафон».

В 1997 году назначен руководителем Администрации президента, сменив на посту Анатолия Чубайса, который стал первым заместителем председателя Правительства РФ.

В конце 1998 года был освобождён от должности руководителя Администрации Президента.

В 2000 году вошёл в состав учредителей Фонда Первого Президента России Б. Н. Ельцина.

Информацию о том, что Юмашев владеет половиной башни «Империя» в «Москва-Сити» и половиной управляющего деловым центром ОАО «СИТИ» (49,58 % акций) и занимается деволоперовским бизнесом, — сам Юмашев опровергал.

По мнению некоторых политологов и СМИ являлся одним из инициаторов и идеологов прихода миллиардера Михаила Прохорова в большую политику через лидерство партией «Правое дело».

Семья

От первого брака с Ириной Веденеевой имеет дочь Полину. В 2001 году Полина вышла замуж за Олега Дерипаску.

Женат вторым браком на дочери Бориса Ельцина — Татьяне Дьяченко. В апреле 2002 года у Юмашева и Дьяченко родилась дочь Мария.

Критика

По мнению Михаила Полторанина, высказанному им в его книге-бестселлере «Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса» (М., 2010) Валентин Юмашев входил в самый узкий круг Президента России Ельцина, в котором в 1998 году обсуждался вопрос физического устранения известного российского политического общественного деятеля-оппозиционера генерала Льва Рохлина.

Отрывок, характеризующий Юмашев, Валентин Борисович

– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.