Валит
Ва́лит — титул представителей карельской военно-родовой аристократии, происходит от старокарельского vállta — «избранный».
Этимология явно свидетельствует о том, что первоначально князья у средневековых карел избирались, и, вероятно, только на время ведения боевых действий. Позднее по некоторым сведениям также титуловались и племенные старейшины, управлявшие погостами. Следует иметь в виду, что в средневековой Карелии под погостом с самого начала понималось не место княжеского «погостья», а именно административный центр. Существуют упоминания слова и в качестве личного имени.
Наиболее известен Валит — князь корельский, известный по лапландским преданиям, гласящим, что Валит или Валерт жил в Кореле или Кексгольме, отличался необычайной силой и храбростью; в знак победы над норвежцами собственноручно поставил огромный камень, названный Валитовым. В Лапландии известны ещё Валитова губа и Валитово городище[1].
Также в летописях упоминается Валит Корелянин, управлявший городом Корелой и в 1337 году сдавший его сначала шведам, а потом новгородцам[2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Валит"
Примечания
- ↑ Валит // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/126636/%D0%92%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D1%82 Валит] — Большая биографическая энциклопедия.
Литература
- [www.archaeology.ru/ONLINE/Alexsashin/new_dannye.html Алексашин С. С. Шум-гора. Новые данные в исследовании памятника культурного наследия]
- [www.bibliotekar.ru/rusNovgorod/56.htm А. Б. Варенов. Карельские древности в Новгороде. Опыт топографирования. //«Новгород и Новгородская Земля. История и археология». Материалы научной конференции. Новгород, 1997 г.]
Отрывок, характеризующий Валит
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
