Валлен-Деламот, Жан-Батист-Мишель

Жан-Батист-Мишель Валлен-Деламот
Jean-Baptiste Vallin de la Mothe
Основные сведения
Страна	Франция Франция
Дата рождения	1729(1729)
Место рождения	Ангулем, Франция
Дата смерти	7 мая 1800(1800-05-07)
Место смерти	Ангулем, Франция
Работы и достижения
Работал в городах	Санкт-Петербург
Архитектурный стиль	Классицизм
Важнейшие постройки	Новая Голландия, Академия Художеств, Большой Гостиный двор, Северный павильон Малого Эрмитажа

Жан-Бати́ст-Мише́ль Валле́н-Деламо́т (фр. Jean-Baptiste Vallin de la Mothe; 1729, Ангулем, Франция — 7 мая 1800, там же) — французский архитектор, первый в России профессор архитектуры.

Учился у своего кузена архитектора Ж. Ф. Блонделя.

В 1759—1775 годах работал в России, в основном в Санкт-Петербурге. C 1759 года — профессор Петербургской Академии художеств. Среди учеников выделяются В. И. Баженов, И. Е. Старов. С 1766 года — придворный архитектор.

С 1768 года — член-корреспондент Парижской Академии архитектуры. В 1775 году уехал во Францию.

Биография

До приезда в Россию

По материнской линии Валлен-Деламот происходил из знаменитого рода Блонделей. Окончив учёбу в Париже в 1750 году, по протекции своего двоюродного брата Жака Франсуа Блонделя он поступает во Французскую Академию в Риме. Сохранившаяся переписка позволяет сделать вывод, что юный французский архитектор питал истинную страсть к Палладио и его последователю Скамоцци.

По возвращении во Францию в начале 1753 года Валлен-Деламот обосновался в Париже и до 1756 года, когда дядя его скончался, работал под началом последнего (Франсуа Блондель много строил в Париже, Руане и Женеве). Среди редких следов деятельности Валлена-Деламота во Франции — описание проекта площади Людовика XV, опубликованное в 1754 году в журнале «Mercure de France».

Профессор Российской Академии художеств

В 1756 году была создана Российская Академии художеств, и проект её здания был заказан Ж.-Ф. Блонделю. Основатель Академии И. И. Шувалов в это же время искал во Франции преподавателя архитектуры для нового заведения; кандидатуру Валлен-Деламота подсказали ему Блондель и Ж.-Ж. Суффло. В 1759 году Валлен-Деламот был приглашён в качестве профессора для преподавания в архитектурном классе. Согласно заключённому контракту он обязался не только обучать архитектуре воспитанников Академии, но и разрабатывать порученные ему проекты. До приезда Валлен-Деламота архитектурный класс возглавлял Кокоринов, не имевший профессорского звания. Валлен-Деламоту принадлежала ведущая роль в подготовке будущих архитекторов. Он вёл проектирование в старших классах.

Само же здание Академии художеств и должно было стать символом новой архитектуры, в наибольшей степени свидетельствуя об изменениях в государственной архитектурной политике начала царствования Екатерины Великой. Первоначальный проект Блонделя был переделан со значительным увеличением объёмов архитекторами Валлен-Деламотом и Кокориновым. Валлен-Деламот разрабатывает также все детали интерьера. Невиданное до того здание учебного художественного заведения стало образцом для будущих поколений зодчих. Впрочем, деятельность Валлен-Деламота далеко не у всех вызывала одобрение:

Я предвижу, что век спустя Петербург будет великолепен, но поднимется по меньшей мере на две сажени и потому огромные дворцы не рухнут за недостатком свай. Воспретят варварскую архитектуру, занесённую французскими зодчими, коим только кукольные домики строить, не станет г-на Бецкого, человека, впрочем, неглупого, и более не будут предпочитать Растрелли и Ринальди какого-нибудь парижанина Ла Мота, который изрядно подивил Петербург, соорудив дом в четыре этажа, где была та, по его разумению, великая достопримечательность, что нельзя было ни увидеть, ни догадаться, где лестницы.

— Джакомо Казанова

Возвращение во Францию

В 1775 году Валлен-Деламот покидает Россию и возвращается во Францию. Живёт в Лионе, где проектирует и строит собственный дом. Но в связи с тяжёлой болезнью и обнищанием он в начале 1782 года вынужден был переехать в родной город Ангулем, где и прожил свои последние годы до кончины 7 мая 1800 года.

Проекты

Валлен-Деламот зачастую выполнял только лишь проект здания, не участвуя, как тогда было принято, в самом процессе строительства. Сохранившийся во Франции архив его работ даёт возможность оценить творчество зодчего. Возведённые по проектам Валлен-Деламота здания — характерные образцы раннего русского классицизма, в которых ясность композиций сочетается с барочной пластичностью масс. В творческом почерке мастера угадывается стремление к палладианству.

• Большой Гостиный двор (1761—1785)
• Католический храм Святой Екатерины на Невском проспекте (1763—1783)
• Дворец графа К. Г. Разумовского (1762—1766)
• Дворец графа И. Г. Чернышёва (1762—1768) (см. Мариинский дворец)
• Здание Академии художеств (1764—1788 совместно с А. Ф. Кокориновым)
• Проект фасадов Новой Голландии и её арки (1765—1780, совместно с С. И. Чевакинским)
• Малый Эрмитаж (1766—1769 совместно с Ю. М. Фельтеном)
• Здание Вольного экономического общества на углу Невского пр. и Дворцовой площади (1768—1775)
• Юсуповский дворец на Мойке 1770-е
• гетманский дворец (не сохранился) в городе Почепе Брянской области (1760-е)
• Загородная усадьба графа И. Г. Чернышёва (1760-е)

Работал в Зимнем дворце, обустраивая интерьеры в юго-восточной части для только что взошедшей на престол Екатерины II (в том числе опочивальня, будуар, кабинет, ванная). По рисункам Валлен-Деламота создаются верстовые столбы.

• Imperial Academy of Arts (view from Blagoveshchensky Bridge).jpg

  Императорская Академия художеств

• Spb 06-2012 Nevsky various 03.jpg

  Католическая церковь Святой Екатерины

• Spb 06-2012 Moika various 03.jpg

  Дворец Юсуповых на Мойке

• Alexandrino Manor.jpg

  Загородная усадьба графа И. Г. Чернышёва

Отрывок, характеризующий Валлен-Деламот, Жан-Батист-Мишель

Но будет болтать. Кончаю мой второй листок, а маменька прислала за мной, чтобы ехать обедать к Апраксиным.
Прочитайте мистическую книгу, которую я вам посылаю; она имеет у нас огромный успех. Хотя в ней есть вещи, которые трудно понять слабому уму человеческому, но это превосходная книга; чтение ее успокоивает и возвышает душу. Прощайте. Мое почтение вашему батюшке и мои приветствия m lle Бурьен. Обнимаю вас от всего сердца. Юлия.
PS. Известите меня о вашем брате и о его прелестной жене.]
Княжна подумала, задумчиво улыбаясь (при чем лицо ее, освещенное ее лучистыми глазами, совершенно преобразилось), и, вдруг поднявшись, тяжело ступая, перешла к столу. Она достала бумагу, и рука ее быстро начала ходить по ней. Так писала она в ответ:
«Chere et excellente ami. Votre lettre du 13 m'a cause une grande joie. Vous m'aimez donc toujours, ma poetique Julie.
L'absence, dont vous dites tant de mal, n'a donc pas eu son influenсе habituelle sur vous. Vous vous plaignez de l'absence – que devrai je dire moi, si j'osais me plaindre, privee de tous ceux qui me sont chers? Ah l si nous n'avions pas la religion pour nous consoler, la vie serait bien triste. Pourquoi me supposez vous un regard severe, quand vous me parlez de votre affection pour le jeune homme? Sous ce rapport je ne suis rigide que pour moi. Je comprends ces sentiments chez les autres et si je ne puis approuver ne les ayant jamais ressentis, je ne les condamiene pas. Me parait seulement que l'amour chretien, l'amour du prochain, l'amour pour ses ennemis est plus meritoire, plus doux et plus beau, que ne le sont les sentiments que peuvent inspire les beaux yeux d'un jeune homme a une jeune fille poetique et aimante comme vous.
«La nouvelle de la mort du comte Безухой nous est parvenue avant votre lettre, et mon pere en a ete tres affecte. Il dit que c'etait avant derienier representant du grand siecle, et qu'a present c'est son tour; mais qu'il fera son possible pour que son tour vienne le plus tard possible. Que Dieu nous garde de ce terrible malheur! Je ne puis partager votre opinion sur Pierre que j'ai connu enfant. Il me paraissait toujours avoir un coeur excellent, et c'est la qualite que j'estime le plus dans les gens. Quant a son heritage et au role qu'y a joue le prince Basile, c'est bien triste pour tous les deux. Ah! chere amie, la parole de notre divin Sauveur qu'il est plus aise a un hameau de passer par le trou d'une aiguille, qu'il ne l'est a un riche d'entrer dans le royaume de Dieu, cette parole est terriblement vraie; je plains le prince Basile et je regrette encore davantage Pierre. Si jeune et accable de cette richesse, que de tentations n'aura t il pas a subir! Si on me demandait ce que je desirerais le plus au monde, ce serait d'etre plus pauvre que le plus pauvre des mendiants. Mille graces, chere amie, pour l'ouvrage que vous m'envoyez, et qui fait si grande fureur chez vous. Cependant, puisque vous me dites qu'au milieu de plusurs bonnes choses il y en a d'autres que la faible conception humaine ne peut atteindre, il me parait assez inutile de s'occuper d'une lecture inintelligible, qui par la meme ne pourrait etre d'aucun fruit. Je n'ai jamais pu comprendre la passion qu'ont certaines personnes de s'embrouiller l'entendement, en s'attachant a des livres mystiques, qui n'elevent que des doutes dans leurs esprits, exaltant leur imagination et leur donnent un caractere d'exageration tout a fait contraire a la simplicite chretnne. Lisons les Apotres et l'Evangile. Ne cherchons pas a penetrer ce que ceux la renferment de mysterux, car, comment oserions nous, miserables pecheurs que nous sommes, pretendre a nous initier dans les secrets terribles et sacres de la Providence, tant que nous portons cette depouille charienelle, qui eleve entre nous et l'Eterienel un voile impenetrable? Borienons nous donc a etudr les principes sublimes que notre divin Sauveur nous a laisse pour notre conduite ici bas; cherchons a nous y conformer et a les suivre, persuadons nous que moins nous donnons d'essor a notre faible esprit humain et plus il est agreable a Dieu, Qui rejette toute science ne venant pas de Lui;que moins nous cherchons a approfondir ce qu'il Lui a plu de derober a notre connaissance,et plutot II nous en accordera la decouverte par Son divin esprit.
«Mon pere ne m'a pas parle du pretendant, mais il m'a dit seulement qu'il a recu une lettre et attendait une visite du prince Basile. Pour ce qui est du projet de Marieiage qui me regarde, je vous dirai, chere et excellente amie, que le Marieiage, selon moi,est une institution divine a laquelle il faut se conformer. Quelque penible que cela soit pour moi, si le Tout Puissant m'impose jamais les devoirs d'epouse et de mere, je tacherai de les remplir aussi fidelement que je le pourrai, sans m'inquieter de l'examen de mes sentiments a l'egard de celui qu'il me donnera pour epoux. J'ai recu une lettre de mon frere, qui m'annonce son arrivee a Лысые Горы avec sa femme. Ce sera une joie de courte duree, puisqu'il nous quitte pour prendre part a cette malheureuse guerre, a laquelle nous sommes entraines Dieu sait, comment et pourquoi. Non seulement chez vous au centre des affaires et du monde on ne parle que de guerre, mais ici, au milieu de ces travaux champetres et de ce calme de la nature, que les citadins se representent ordinairement a la campagne, les bruits de la guerre se font entendre et sentir peniblement. Mon pere ne parle que Marieche et contreMarieche, choses auxquelles je ne comprends rien; et avant hier en faisant ma promenade habituelle dans la rue du village, je fus temoin d'une scene dechirante… C'etait un convoi des recrues enroles chez nous et expedies pour l'armee… Il fallait voir l'etat dans lequel se trouvant les meres, les femmes, les enfants des hommes qui partaient et entendre les sanglots des uns et des autres!
On dirait que l'humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l'amour et le pardon des offenses, et qu'elle fait consister son plus grand merite dans l'art de s'entretuer.
«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.