Валуев, Владимир Прокофьевич

Владимир Прокофьевич Валуев

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Влади́мир Проко́фьевич Валуев (род. 16 июля 1947, Красный Луч, Ворошиловградская область, УССР) — деятель ВМФ РФ, адмирал, командующий Балтийским флотом (11 апреля 2001 — 6 мая 2006).

Биография

Окончил Высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского комсомола (1964—1969), Высшие специальные офицерские классы ВМФ (1973—1974), Военно-морскую академию имени Маршала Советского Союза А. А. Гречко (ныне — имени Н. Г. Кузнецова; 1981—1983), Академические курсы Военно-морской академии имени Маршала Советского Союза А. А. Гречко в 1987 году, Военную академию Генерального штаба Вооружённых Сил Российской Федерации (1991—1993).

Службу проходил командиром группы управления БЧ-2, командиром БЧ-2-3 подводной лодки «С-44» (1969—1971), помощником командира подводной лодки «К-70» (1971—1973) Тихоокеанского флота, помощником командира подводной лодки «К-478» (1974—1975), старшим помощником командира подводной лодки (1975—1978), командиром подводной лодки «К-325» (11.1978-09.1981), с которой совершил переход с Северного флота на Тихоокеанский флот, начальником штаба (6 ноября 1983), заместителем командира (ноябрь 1983 — ноябрь 1988), командиром (ноябрь 1988 — июнь 1991) дивизии подводных лодок, начальником штаба 4-й флотилии подводных лодок (июнь 1993 — декабрь 1994), командиром 3-й эскадры подводных лодок (январь 1995 — апрель 1996) Тихоокеанского флота, заместителем начальника Главного штаба ВМФ (апрель — ноябрь 1996), 1-м заместителем командующего Балтийским флотом (16 ноября 1996 — 19 ноября 2000), исполняющим обязанности командующего Балтийским флотом (19 ноября 2000 — 11 апреля 2001), командующим Балтийским флотом (11 апреля 2001 — 6 мая 2006).

Контр-адмирал (1994), вице-адмирал (15.11.1996), адмирал (11.12.2001).

Награждён орденами «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени (1988), Мужества (2001), «За военные заслуги» (1998).

Награждён палашом морским (2006).

Имеет двух дочерей: Анастасию (1997) и Анжелику (1971)

Отрывок, характеризующий Валуев, Владимир Прокофьевич

Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.