Вальдемарсудде

Вальдемарсудде

Вальдемарсудде (швед. Prins Eugens Waldemarsudde), в переводе со шведского «Мыс Вальдемара» — государственный художественный музей на острове Юргорден в Стокгольме (Швеция). Занимает территорию виллы, построенной в 1903—1904 году, по проекту Фердинанда Боберга для принца Евгения (1865—1947), четвёртого сына короля Швеции Оскара II. Здание в стиле «северный модерн» с окружающим его пейзажным парком находится на южном берегу острова Юргорден и через протоку озера Меларен смотрит на столичный район Сёдермальм, а также пригородный муниципалитет Нака.

Имение Вальдемарсудде перешла в собственность государства после смерти своего основателя и первого владельца, никогда не женившегося и не имевшего детей, и потому завещавшего её Швеции. Гомосексуальная ориентация сына короля никогда не была известна широкой публике.

Принц Евгений, коллекционер и меценат, был сам художником и его картины сегодня украшают помещения виллы. Также здесь собрана коллекция картин других шведских живописцев. Сад украшают скульптуры работы Огюста Родена и Карла Милле, а также копии произведений, хранящихся в самых знаменитых музеях Европы, в частности, в Лувре. Сохранились внутренние интерьеры: кабинет хозяина, жилые комнаты, красивая столовая — все выдержанные в едином стиле «ар нуво». Помещения, которые занимал принц Евгений, сегодня сохраняются без изменений, а вот два верхних этажа виллы и в том числе личная студия первого владельца используются под временные выставки. Из окон открывается вид на озеро Меларен и Стокгольм.

Ссылки

• [www.waldemarsudde.se/ Официальный сайт]
• [www.tosweden.ru/ ToSweden.RU]

Отрывок, характеризующий Вальдемарсудде

– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.