Вальденсы

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Христианство
Портал:Христианство

Библия
Ветхий Завет · Новый Завет
Апокрифы
Евангелие
Десять заповедей
Нагорная проповедь

Троица
Бог Отец
Бог Сын (Иисус Христос)
Бог Святой Дух

История христианства
Хронология христианства
Раннее христианство
Гностическое христианство
Апостолы
Вселенские соборы
Великий раскол
Крестовые походы
Реформация
Народное христианство

Христианское богословие
Грехопадение · Грех · Благодать
Ипостасный союз
Искупительная жертва · Христология
Спасение · Добродетели
Христианское богослужение · Таинства
Церковь · Эсхатология

Ветви христианства
Католицизм · Православие · Протестантизм
Древние восточные церкви · Антитринитаризм
Численность христиан

Критика христианства
Критика Библии · Возможные источники текста Библии


Протестантизм

Реформация
Quinque sola

Дореформационные движения

Вальденсы · Гуситы · Катары · Лолларды


Церкви Реформации

Англиканство · Анабаптизм · Кальвинизм · Лютеранство · Цвинглианство


Постреформационные движения

Адвентисты седьмого дня · Армия спасения · Баптизм · Движение святости · Квакеры · Конгрегационализм · Меннонитство · Методизм · Пиетизм · Плимутские братья · Пуритане · Пятидесятники · Унитарианство · Харизматическое движение


«Великое пробуждение»

Евангельские христиане · Ривайвелизм


Протестантизм по странам


Протестантский фундаментализм

Вальде́нсы — религиозное движение в западном христианстве[1]. Апеллируя к идеалам раннего христианства, вальденсы ратовали за ликвидацию частной собственности, апостолическую бедность и взаимопомощь, а также мирскую проповедь и свободу чтения Библии.

Одновременно с вальденсами на юге Франции в XII и XIII веках существовало движение альбигойцев, исповедовавших сходные добродетели[2]. Вместе с тем отождествлять альбигойцев (катаров) и вальденсов ошибочно.





Название

Названию «вальденсы» в настоящее время приписывают двоякую этимологиюК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2954 дня]: с одной стороны, это «люди долин (Vaudois)» Дофинэ и Пьемонта, с другой — последователи лионского купца Пьера Вальдо (Петера Вальдуса), жившего во второй половине XII века.

История. Начало движения

Пьер Вальдо заказал для себя перевод с латинского некоторых мест из Библии, изучение которых привело его к мысли о необходимости раздать имущество нищим, чтобы добровольной бедностью восстановить первоначальную чистоту христианских нравов. С группой единомышленников он отправился проповедовать Евангелие. Так как его последователи отвергали собственность, то получили название лат. «pauperes de Lugduno» («лионские нищие», а также «леонисты»). Ломбардские вальденсы (лат. pauperes italici) слились в Милане с существовавшими уже там раньше гумилиатами («нищими духом»), названными так за своё смирение[3].

Не стремясь отделиться от официальной католической церкви, вальденсы, тем не менее, вошли с ней в конфликт, поскольку провозглашали право мирян свободно читать Библию и проповедовать, а позднее также подвергли сомнению католическое учение о таинствах. В 1179 они отправились в Рим, чтобы получить благословение папы римского Александра III, однако он, вопреки ожиданиям вальденсов, запретил им проповедовать своё учение. Его преемник, папа Луций III окончательно отлучил их от церкви на соборе в Вероне (1184), а Иннокентий III подтвердил это отлучение на Латеранском соборе в 1215. В 1211 более 80 вальденсов было сожжено на кострах в Страсбурге по обвинению в ереси; с этого момента ведут свой отсчёт многовековые гонения на последователей этой деноминации. Всё это, однако, не помешало распространению учения вальденсов по Италии, Франции и Чехии (Богемии). Из Франции они направились главным образом по южным склонам Котических Альп, где долины Пьемонта и Савойи служили главным приютом вальденсов.

Важным моментом в деятельности первых вальденсов была их борьба с катарами через публичные проповеди и полемические трактаты, к примеру «Liber Antiheresis» сподвижника Петра Вальдо, впоследствии вернувшегося в лоно католической церкви, Дуранда из Оски (Durandus de Osca)[4].

Несмотря на свои евангелические правила, чистоту нравов и жизнь, основанную преимущественно на Нагорной проповеди, вальденсы повсюду подвергались жестоким гонениям, вплоть до XVIII века. Папа Сикст IV даже объявил против них крестовый поход[4]. Скорее всего, именно к этой эпохе принадлежит самое выдающееся литературное произведение вальденсов — дидактическое стихотворение «Nobla Leycon».

Во время Реформации многие вальденсы приняли новое учение. На Шанфоранском синоде (1532) вальденсы заключили союз со Швейцарской реформатской церковью и предложили Оливетану, двоюродному брату Кальвина, подготовить новый французский перевод Библии. Этот перевод был опубликован в 1535 году с двумя предисловиями Кальвина — первыми протестантскими сочинениями реформатора[5].

Преследования вальденсов продолжалось. Так, в 1545 году только в Дофинэ были убиты примерно 4000 последователей учения вальденсов; в 1655 году пьемонтское войско в союзе с бандитами и ирландскими наёмниками замучили две тысячи вальденсов[6]. В 1685 году французские и итальянские войска убили около 3000 верующих, взяли в плен около 10 000 и распределили около 3000 детей по католическим местностям. В 1688 году группа вальденсов под руководством Анри Арно и Джошуа Джанавела попыталась вернуться на родину, но в итоге они были вынуждены бежать в Германию.

Когда вальденсы подвергались особенно сильным преследованиям, они получали моральную поддержку и практическую помощь из Женевы и из Англии. Массовые убийства 1655 года подвигли Джона Мильтона написать знаменитый сонет «На недавнюю резню в Пьемонте» («Отмсти, Господи, за Твоих убиенных святых») и вызвали поток пожертвований, а также дипломатическое вмешательство Оливера Кромвеля[5].

Благодаря заступничеству протестантских государств, в особенности Пруссии, король Сардинии Карл Альберт патентом от 17 февраля 1848 года даровал вальденсам религиозную и церковную свободу и гражданские права.

Новое время

В новое время вальденсы населяли преимущественно три альпийские долины: Валь-Мартино, Валь-Андрона и Валь-Лучерна, отличаясь чистотой нравов, трудолюбием и превосходной обработкой полей и виноградников. Число их сократилось с 80000 (около 1500 года) до 25000 человек. В 1883 во всей Италии было не больше 14866 вальденсов. Они образовывали 68 общин и 16 миссионерских станций, от Турина до Палермо, в которых работало больше 100 человек (проповедники, евангелисты, учителя и распространители книг). Их теологическая школа во Флоренции имела в 1879 трёх профессоров и 17 студентов.

Главным их органом было издание «Rivista christiana». Если в прошлом проповедником мог быть любой член общины, даже женщины, то по церковному уставу 1839 от проповедника требовался образовательный ценз и утверждение синода. Последний состоял из духовенства и мирян, собирался поочерёдно в одной из упомянутых выше пьемонтских долин и образовывал высшую законодательную власть[3].

Наше время

Во Вторую мировую войну итальянские вальденсы активно содействовали спасению евреев от Холокоста[7]. В 1975 Итальянская вальденсианская церковь объединилась с местной Итальянской методистской церковью, сформировав Chiesa Evangelica Valdese (Вальденсианскую Евангельскую церковь) и Союз вальденсианских и методистских церквей, входящий во Всемирный Совет Церквей[8]. Около 40 конгрегаций и 15 000 последователей ныне имеет вальденсианская церковь в Аргентине и Уругвае, основанная в 1865 итальянскими мигрантами. Кроме того, небольшие общины вальденсов продолжают существовать в Германии и США (где они по большей части слились с пресвитерианами).

Напишите отзыв о статье "Вальденсы"

Примечания

  1. [www.hrono.info/religia/valdensy.html Вальденсы на сайте Хронос]
  2. [krotov.info/lib_sec/13_m/mul/en_03.htm#9 Мулен, Лео. Повседневная жизнь средневековых монахов Западной Европы (Х-XV вв.)]. М., Молодая гвардия. 2002.
  3. 1 2 Вальденсы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  4. 1 2 [www.e-reading.biz/bookreader.php/1014573/Bryunel-Lobrishon_-_Povsednevnaya_zhizn_vo_vremena_trubadurov_XII-XIII_vekov.html Повседневная жизнь во времена трубадуров XII—XIII веков]
  5. 1 2 [www.eduspb.ru/enc/index.php?link=29346 Христианство: Энциклопедический словарь]. — Т. 1. — М.: Российская энциклопедия, 1993.
  6. [www.jornalet.com/editorial/5328/%20los-vaudeses-primier-los-occitans-puei Los vaudeses primièr, los occitans puèi?]
  7. //www.cathar.info/120116_waldensians.htm
  8. [www.chiesavaldese.org Chiesa Evangelica Valdese — Unione delle chiese Metodiste e Valdesi]

Литература

  • А. Плюшар. Энциклопедический лексикон, том 8. — Типография А. Плюшара; С.-П., 1837 — с. 118 (Вальденсы).
  • Dieckhoff, «Die W. im Mittelalter» (Гёттинген, 1851);
  • Herzog, «Die romanischen W.» (Галле, 1853; на это ответ Дикгофа, Гёттинген, 1858);
  • Palacky, «Ueber die Beziehungen der W. zu der ehemaligen Sekte in Böhmen» (Прага, 1869);
  • Прегер, Вильгельм, «Beiträge zur Geschichte der W.» (Мюнхен, 1875);
  • Nillsen, «Die W. in Italien» (перевод с датского, Гота, 1880);
  • Montet, «Histoire littéraire des Vaudois de Pié mont» (Париж, 1883);
  • Comba, «Histoire des Vaudois d’Italie» (1881, т. 1);
  • K. Müller, «Die W. und ihre einzelnen Gruppen bis zum Anfang des 14 Jahrhunderts» (Гота, 1886);
  • L. Keller, «Die W. und die deutschen Bibel ü bersetzungen» (Лейпциг, 1886).
  • А. Г. Вульфиус. Вальденское движение в развитии религиозного индивидуализма. Петроград, Тип. А. Ф. Коллинс, 1916.

Об отношении вальденсов к альбигойцам см.:

  • [krotov.info/history/13/melvil/osokin_00.htm Осокин Н. История альбигойцев и их времени: В 2 т.] Казань, 1869—1872.

Ссылки

См. также

Отрывок, характеризующий Вальденсы


Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.