Вальер, Бертуччо
| Бертуччо Вальер итал. Bertuccio Valier<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | ||
| ||
|---|---|---|
| 15 июня 1656 — 29 марта 1658 | ||
| Предшественник: | Франческо Корнер | |
| Преемник: | Джованни Пезаро | |
| Вероисповедание: | католик | |
| Рождение: | 1 июля 1596 Венеция | |
| Смерть: | 29 марта 1658 (61 год) Венеция | |
| Род: | Вальер | |
| Отец: | Сильвестро Вальер | |
| Мать: | Бьянка Приули | |
| Супруга: | Бенедетта Пизани | |
| Дети: | 11 детей, в том числе Сильвестро Вальер | |
Бертуччо Вальер (или Бертуччи Валерио, итал. Bertuccio Valier; 1596 — 1658) — 102-й венецианский дож.
Биография
Бертуччо был сыном Сильвестро Вальера и Бьянки Приули, о наличии у него братьев или сестер сведений не сохранилось. Он женился на Бенедетте Пизани, которая родила ему 11 детей, в том числе Сильвестро, будущего дожа Венеции. Род Вальер был очень богат, что позволило его представителям занимать престижные дипломатические посты. Считается, что Бертуччо был хорошо образован, элегантен и вызывал восхищение окружающих своими манерами. Однако при этом Бертуччо страдал рядом хронических заболеваний.
Дож
В 1644 году началась двадцатилетняя Кандийская война против турок, и геополитическая ситуация для Республики только осложнялась. Вальер выдвинул свою кандидатуру на выборах дожа в мае 1656 года, после смерти дожа Карло Контарини, но потерпел поражение от Франческо Корнера, который, однако, умер через 19 дней после вступления в должность, чем открыл дорогу своему оппоненту. 15 июня Бертуччо Вальер был избран дожем в первом туре голосования и единогласно. Уже в это время 60-летний Вальер жаловался на плохое здоровье, что стало причиной того, что его правление продлилось всего 2 года.
Во время его правления турки прислали мирные предложения, но они были отвергнуты, и война продолжилась. В этот период была принята очередная попытка венецианского флота проникнуть через Дарданеллы и сжечь Константинополь (или, по крайней мере, уменьшить давление на Крит, находившийся в блокаде), но, несмотря на некоторые успехи, желаемого эффекта достичь не удалось.
В обмен на деньги, жизненно важные для продолжения войны, дож зашел так далеко, что даже конфисковал часть ценностей иезуитов, подаренных им предыдущими дожами. Несмотря на огромные жертвы (сам дож пожертвовал в бюджет Республики 10.000 дукатов из собственного кармана), казна государства едва достигла безубыточности.
Бертуччо был очень привязан к своему сыну Сильвестро и назначил его своим единственным наследником. 29 марта 1658 года дож скончался. Сначала он был похоронен в церкви Сан-Джоббе, а через несколько лет его родственница герцогиня Элизабетт Кверини перенесла его прах в построенный для дожей из семьи Вальер мавзолей в базилике святых Иоанна и Павла.
Напишите отзыв о статье "Вальер, Бертуччо"
Ссылки
- Andrea da Mosto: I dogi di Venezia. Florenz 2003, ISBN 88-09-02881-3
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Вальер, Бертуччо
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.
В доме Ростовых было невесело.
Пришли святки, и кроме парадной обедни, кроме торжественных и скучных поздравлений соседей и дворовых, кроме на всех надетых новых платьев, не было ничего особенного, ознаменовывающего святки, а в безветренном 20 ти градусном морозе, в ярком ослепляющем солнце днем и в звездном зимнем свете ночью, чувствовалась потребность какого нибудь ознаменования этого времени.
На третий день праздника после обеда все домашние разошлись по своим комнатам. Было самое скучное время дня. Николай, ездивший утром к соседям, заснул в диванной. Старый граф отдыхал в своем кабинете. В гостиной за круглым столом сидела Соня, срисовывая узор. Графиня раскладывала карты. Настасья Ивановна шут с печальным лицом сидел у окна с двумя старушками. Наташа вошла в комнату, подошла к Соне, посмотрела, что она делает, потом подошла к матери и молча остановилась.
– Что ты ходишь, как бесприютная? – сказала ей мать. – Что тебе надо?
– Его мне надо… сейчас, сию минуту мне его надо, – сказала Наташа, блестя глазами и не улыбаясь. – Графиня подняла голову и пристально посмотрела на дочь.
– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
