Вальтер, Ханс-Юрген

Ханс-Юрген Вальтер (нем. Hans-Jürgen Walther; 4 ноября 1919, Шверин — 7 ноября 2011, Плюдерхаузен) — немецкий дирижёр.

В 1937 году поступил на военную службу, оставался на ней до конца Второй мировой войны. В 1945—1950 гг. изучал дирижирование в Гамбурге. В 1950—1957 гг. возглавлял Гамбургский камерный оркестр, затем в 1959—1968 гг. Швабский симфонический оркестр. В 1969—1971 гг. работал в музыкальном издательстве Schott, в 1971—1984 гг. руководил музыкальной школой в Шорндорфе.

Вальтер оставил обширную дискографию, главным образом, относящуюся к 1950-м годам и зачастую выпускавшуюся полулегальными контрафактными фирмами, подписывавшими записи набором произвольно выдуманных псевдонимов, из которых твёрдо известны лишь некоторые: Карл Йергенс, Карл Ройтер, Вальтер Юргенс и др. Наиболее частыми партнёрами Вальтера в качестве солистов выступали скрипачка Жанин Андраде и пианистка Сондра Бьянка. Среди этих записей известны, в частности, концерт для скрипки с оркестром П. И. Чайковского и «Шехерезада» Н. А. Римского-Корсакова (с Гамбургским симфоническим оркестром), «Петя и волк» С. С. Прокофьева и фортепианный концерт Джона Айрленда (с Гамбургским филармоническим оркестром), «Неоконченная симфония» Франца Шуберта и вальсы Иоганна Штрауса-сына (с Симфоническим оркестром Северогерманского радио), симфонии № 40 и № 41 Вольфганга Амадея Моцарта (с гамбургским оркестром Pro Musica).

Отрывок, характеризующий Вальтер, Ханс-Юрген

Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.