Валюта Евразийского экономического союза

Валюта Евразийского экономического союза — гипотетическая денежная единица Евразийского экономического союза (ЕАЭС) Белоруссии, Казахстана, России, Армении и Киргизии. Намерение образовать валютный союз в рамках ЕАЭС присутствовало в проекте декларации о евразийской экономической интеграции с пометкой «предложение российской стороны, казахстанская сторона против». В окончательном тексте декларации, подписанном президентами трёх стран 18 ноября 2011 года, в качестве одной из целей их интеграции указывается лишь «углубление сотрудничества в валютной сфере». Во время пресс-конференции после подписания декларации президент Казахстана Нурсултан Назарбаев пояснил, что речь пока идёт о расширении использования национальных валют во взаимной торговле трёх стран с возможным в перспективе «выходом на какую-то единицу в смысле валюты, а потом и на валюту». В мае 2012 года председатель Национального банка Казахстана Григорий Марченко высказал мнение, что введение единой валюты возможно через 10—12 лет, то есть в 2022—2024 годах, «если уже сейчас начать делать для этого правильные шаги».

Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заявил, что ни одна валюта стран-участниц ЕАЭС не годится на роль единой валюты союза. Позже Лукашенко согласился с Назарбаевым, заявив, что будет добиваться введения в ЕАЭС некоего «нового евро».

Эксперты полагали, что детальное обсуждение единой валюты должно было начаться ближе к 2015 году.

В апреле 2014 года обсуждение планов введения единой валюты возобновилось. В частности, было обозначено введение единой валюты «не позднее 2025 года» с рабочим названием «алтын» или «евраз».

В марте 2015 года Президент России Владимир Путин поручил ЦБ РФ и правительству до 1 сентября определить целесообразность создания валютного союза ЕАЭС. По мнению некоторых аналитиков, внешнеполитическая ситуация, вероятно, повлияла на экономические решения, и президент России решил ускорить данный процесс.

В апреле 2015 года вице-министр национальной экономики Казахстана Тимур Жаксылыков заявил, что Казахстан исключает введение единой наднациональной валюты в рамках ЕАЭС. При этом до 2025 года страны-участницы ЕАЭС намерены произвести только гармонизацию законодательства в области регулирования финансовых рынков. Пресс-секретарь президента Казахстана Даурен Абаев, отвечая на вопрос журналиста ИА Казинформ — «Как Вы можете прокомментировать слова Председателя Комитета Госдумы РФ по делам СНГ Леонида Слуцкого о том, что в настоящее время ведётся работа над созданием единой расчётной единицы для стран ЕАЭС?», ответил: «Сегодня создание расчётной единицы и единой валюты ЕАЭС на повестке дня не стоит. Этот вопрос не обсуждается ни на одном из уровней интеграционного объединения».

Первый вице-премьер Киргизии Аалы Карашев 8 апреля 2016 года заявил о необходимости вернуться к рассмотрению вопроса о введении единой валюты в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС). Позицию первого вице-премьера Киргизии поддержал депутат парламента Армении Грант Багратян. «Вопрос валюты стоит очень остро и я не думаю, что он может терпеть до 2025 года, считаю, что нерешённость этого вопроса может стать серьезным препятствием для роста экономики стран — участниц ЕАЭС».

Отрывок, характеризующий Валюта Евразийского экономического союза

Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.