Ванкувер Кэнакс

Ванкувер Кэнакс
Страна:	Канада Канада
Регион:	Британская Колумбия Британская Колумбия
Город:	Ванкувер
Основан:	1970
Прежние названия:	«Ванкувер Кэнакс» с 1970 года
Домашняя арена:	Роджерс Арена (на 18 630)
Цвета:	Синий, зелёный, белый
Хоккейная лига:	НХЛ
Дивизион:	Тихоокеанский
Конференция:	Западная
Главный тренер:	Уилли Дежарден
Владелец:	Canucks Sports and Entertainment
Генеральный менеджер:	Джим Беннинг
Капитан:	Хенрик Седин
Фарм-клубы:	Ютика Кометс (АХЛ) Каламазу Уингз (ECHL)
Трофеи:	2010 2011 2011 2012
Победы в конференции:	3: (1982, 1994, 2011)
Победы в дивизионе:	8: (1974-75, 1991-92, 1992-93, 2003-04, 2006-07, 2008-09, 2009-10, 2010-11)

К:Хоккейные клубы, основанные в 1970 году

«Ванку́вер Кэна́кс» (англ. Vancouver Canucks) — профессиональный хоккейный клуб, выступающий в Национальной хоккейной лиге. Клуб базируется в городе Ванкувер, провинция Британская Колумбия, Канада.

История

В 1910-х годах в Ванкувере была отличная хоккейная команда, носившая громкое название «Миллионеры» и имевшая в своём составе легендарных Майка Маккея и Циклона Тейлора. В 1915 году, ещё до создания НХЛ, клуб, игравший в лиге Тихоокеанского побережья, выиграл первый и пока единственный Кубок Стэнли для Ванкувера. В середине 20-х годов «Миллионеры» прекратили своё существование. Лишь 9 октября 1970 года болельщики Ванкувера снова увидели большой хоккей в своём городе. В тот день новички НХЛ, «Ванкувер Кэнакс», проводили матч против «Лос-Анджелес Кингз» и потерпели первое поражение со счётом 1:3. Первая победа пришла 11 октября 1970 года в матче против «Торонто Мэйпл Лифс» — 5:3.

Первые годы не принесли команде больших успехов, так как часто менялись тренеры и игроки. Наконец, в 1982 году под руководством помощника старшего тренера Роджера Нильсона (главный тренер команды Гарри Нил был дисквалифицирован НХЛ на 10 игр за стычку с болельщиками в Квебеке), «Кэнакс» добрались до финала Кубка Стэнли, но были остановлены «Нью-Йорк Айлендерс» в четырёх матчах. В том году в составе Ванкувера блистали вратарь Ричард Бродур, игроки Томас Грэдин, Стэн Смил и югослав по происхождению Иван Болдирев.

В последующие годы «Кэнакс» не удалось развить свой успех. В сезоне-87/88 команда даже скатилась на последнее место в регулярном чемпионате. Однако это дало ей право на второй выбор в драфте, и руководство команды выбрало Тревора Линдена. После прихода в начале 90-х советских игроков Игоря Ларионова и Владимира Крутова, являвшихся неотъемлемой частью блестящей пятерки ЦСКА Фетисов — Касатонов, Макаров — Ларионов — Крутов, а также Павла Буре дела «Кэнакс» пошли на поправку. Под руководством Пэта Куинна команда стала показывать атакующую, зрелищную игру, а Буре стал одним из самых опасных форвардов в НХЛ. Именно благодаря его голам, а также надёжной игре голкипера Кирка Маклина и лидерским качествам капитана Линдена, «Ванкувер» дошёл до финала Кубка Стэнли в 1994 году, и «Нью-Йорк Рэйнджерс» потребовалось семь матчей для того, чтобы склонить чашу весов на свою сторону.

В следующие сезоны «Кэнакс» были настроены сделать всё для победы, в связи с чем приобрели в 1995 году Александра Могильного, а в 1997 году — Марка Мессье. Приобретение Могильного выглядело вполне объяснимо прежде всего с точки зрения воссоединения дуэта Могильный — Буре. Для полного ажура не хватало только Сергея Федорова. Немаловажным был и факт смены арены для проведения домашних игр. Отныне домом «Кэнакс» служил «Дженерал Мотор Плэйс». Однако связка Буре — Могильный так никогда и не заиграла на ожидаемом уровне в основном из-за травм Буре, а лучшие года Мессье остались позади. В начале сезона-97/98 Пэт Куинн был уволен со своего поста, в конце того же чемпионата «Кэнакс» удовлетворили наконец-то просьбу Павла Буре и обменяли его во «Флориду». В «Ванкувере» началась чехарда тренеров и, как следствие, команда оказалась в числе аутсайдеров лиги.

Сезон 1999—2000. В третьем сезоне подряд, несмотря на неплохую игру в последние пару месяцев, «Кэнакс» не смогли добраться до плэй-офф. В конце сезона стало ощущаться, что руководство команды готово к омоложению и обновлению состава. Ходили разговоры об обмене Мессье, но в итоге команду покинул Александр Могильный, обменянный в «Нью-Джерси Дэвилз». Мессье в межсезонье ушёл сам, перебравшись в «Нью-Йорк Рэйнджерс».

В начале 2000-х годов в «Ванкувере» засияли новые звёзды — Маркус Нэслунд и Тодд Бертуцци, а на тренерский мостик взошёл Марк Крофорд, приведший «Колорадо Эвеланш» к победе в Кубке Стэнли в 1996 году. Команда стала регулярно пробиваться в плэй-офф, но из-за слабой игры вратарей выбывала на начальных стадиях.

В сезоне-02/03 возмужавшие «Кэнакс» во главе с лучшим дуэтом форвардов в НХЛ Нэслунд-Бертуцци были близки к победе в своём дивизионе, но, слабо проведя концовку чемпионата, пропустили вперёд «Колорадо». В плэй-офф «Ванкувер» ещё более разочаровал своих поклонников, проиграв во втором раунде «Миннесоте Уайлд» в семи матчах, хотя по ходу серии канадская команда вела 3:1.

В 2004 году «Кэнакс» стали наконец-то чемпионами своего дивизиона, однако в Кубке Стэнли выступили ещё хуже, чем 2 года назад, проиграв в семи матчах «Калгари». В составе «Ванкувера» в этих играх не было Тодда Бертуцци, который получил дисквалификацию до конца сезона за умышленно грубую игру, из-за которой нападающий «Колорадо» Стив Мур 8 марта 2004 года получил серьёзные травмы шеи и головы. После неудачи в плэй-офф в «Ванкувере» снова наметились перемены — пост генерального менеджера команды занял Дэйв Нонис. Ничего хорошего это не принесло. После локаута «Ванкувер» в сезоне-05/06 впервые с 2000 года вообще не пробился в плэй-офф. Марк Крофорд был уволен с поста старшего тренера. «Кэнакс» начали новую перестройку.

На место главного тренера был назначен Ален Виньо. Именно под его руководством, а также благодаря великолепной игре вратаря Ванкувера и сборной Канады Роберто Люонго, Ванкувер сумел в сезоне-08/09 в шестой раз стать чемпионом Северо-Западного дивизиона. Однако в 1/8 плей-офф победив Сент-Луис Блюз со счётом 4:0, «Кэнакс» уступили в 1/4 Чикаго 2:4, снова не завоевав долгожданный Кубок. В сезоне-09/10 Ванкувер вновь ограничился победой в своём дивизионе, а в 1/4 плей-офф вновь потерпел поражение от Чикаго Блэкхокс со счётом 2-4, как и в предыдущем году. В сезоне 2010/2011 "Ванкувер Кэнакс" впервые в своей истории выиграли регулярный чемпионат НХЛ, добрались до финала кубка Стэнли, где в семи матчах проиграли Бостону. Следующий 2 сезона выдался душераздирающим для болельщиков "Косаток", поскольку команда провально в них выступила: в обоих случаях "Кэнакс" вылетали в первом раунде (1:4 от будущего чемпиона 2012 года Лос-Анджелеса и 0:4 от Сан-Хосе). После вылета от "акул" Ален Виньо был отправлен в отставку, а на его место приглашён Джон Торторелла из Нью-Йорк Рейнджерс (по иронии судьбы Виньо ушёл именно в "Рейнджерс".)

Весной 2014 года, после невыхода команды в плей-офф, генеральный менеджер Майк Гиллис и главный тренер Джон Торторелла покинули свои посты.

Эмблема

«Кэнак» — фамилия героя канадского фольклора Джонни Кэнака, которая впоследствии стала именем нарицательным. В Северной Америке канадцев в просторечии зовут кэнаками. Слово «Кэнакс» и было отражено на старой эмблеме «Ванкувера». Но в 1997 году, когда команду приобрела компания «Орка», родился нынешний логотип — зубастая косатка (символ фирмы), выныривающая из волн Тихого океана. С тех пор «Кэнаков» также называют «Косатками».

Статистика выступления

Обозначения: И = Игры, В = Победы, П = Поражения, ПО = Поражения в овертайме (по буллитам), ШЗ = Заброшенные шайбы, ШП = Пропущенные шайбы, ШМ = Штрафное время (в минутах)

Сезон	Команда	И	В	П	ПО	Очки	ШЗ	ШП	ШМ	Место в дивизионе	Плей-офф
2011-2012	2011-12	82	51	22	9	111	249	198	1049	1-е, Северо-Западный	Поражение в четвертьфинале конференции: 1-4 (Лос-Анджелес)
2012-2013	2012-13	48	26	15	7	59	127	121	609	1-е, Северо-Западный	Поражение в четвертьфинале конференции: 0-4 (Сан-Хосе)
2013-2014	2013-14	82	36	35	11	83	196	223		5-е, Тихоокеанский	Не попали в плей-офф
2014-2015	2014-15	82	48	29	5	101	242	232		2-е, Тихоокеанский	Поражение в четвертьфинале конференции: 2-4 (Калгари)
2015-2016	2015-16	82	31	38	13	75	191	243		6-е, Тихоокеанский	Не попали в плей-офф
Сезон	Команда	И	В	П	ПО	Очки	ШЗ	ШП	ШМ	Место в дивизионе	Плей-офф

Текущий состав

Вратари
Номер	Страна	Имя	Дата рождения
25		Якоб Маркстрём	31 января, 1990
30		Райан Миллер	17 июля, 1980
Защитники
Номер	Страна	Имя	Дата рождения
5		Лука Сбиса	30 января, 1990
8		Крис Танев	20 декабря, 1989
23		Александр Эдлер	21 апреля, 1986
27		Бэн Хаттон	20 апреля, 1993
44		Мэтт Бартковски	4 июня, 1988
55		Алекс Биега	4 апреля, 1988
88		Никита Трямкин	30 августа, 1994
Нападающие
Номер	Страна	Имя	Дата рождения
9		Линден Вей	17 июля, 1991
14		Александр Барроуз	11 апреля, 1981
15		Дерек Дорсетт	20 декабря, 1986
18		Джейк Виртанен	17 августа, 1996
21		Брэндон Саттер	14 февраля, 1989
22		Даниэль Седин	26 сентября, 1980
26		Эмерсон Этем	16 июня, 1992
33		Хенрик Седин	26 сентября, 1980
36		Янник Хансен	15 марта, 1986
47		Свен Берчи	5 октября, 1992
53		Бо Хорват	5 апреля, 1995
60		Маркус Гранлунд	16 апреля, 1993
91		Джаред Маккэн	31 мая, 1996
		Луи Эрикссон	17 июля, 1985

Неиспользуемые номера

• 10 — Павел Буре, правый крайний нападающий (1991—1998). Выведен из обращения 2 ноября 2013 года.
• 12 — Стэн Смил, крайний нападающий (1978—1991). Выведен из обращения 3 ноября 1991 года.
• 16 — Тревор Линден, правый нападающий (1988—1998, 2001—2008)
• 19 — Маркус Нэслунд, левый нападающий (1995—2008)

Рекорды и статистика игроков

Очки в регулярных сезонах

Игрок	Страна	Позиция	Игры	Очки	%
Маркус Нэслунд		LW	882	756	0.86
Тревор Линден		RW/C	1138	733	0.64
Стэн Смил		RW	896	673	0.75
Хенрик Седин		C	728	572	0.79
Томас Градин		C	613	550	0.90
Даниель Седин		LW	705	547	0.78
Павел Буре		RW	428	478	1.12
Тони Танти		RW	531	470	0.89
Тодд Бертуцци		RW	518	449	0.87
Дон Левер		LW	593	407	0.69

За один сезон

Показатель	Результат	Игрок	Страна	Сезон
Очки	112	Хенрик Седин		2009-10
Голы	60	Павел Буре		1992-93 • 1993-94
Передачи	83	Хенрик Седин		2009-10
Штраф (в минутах)	372	Дональд Брашир		1997-98
Очки (защитник)	63	Даг Лидстер		1986-87
Очки (новичок)	60	Иван Глинка Павел Буре		1981-82 1991-92

См. также

• Список главных тренеров Ванкувер Кэнакс

Ссылки

• [www.canucks.com/ Официальный сайт]  (англ.)

</div> </div>

Отрывок, характеризующий Ванкувер Кэнакс

«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.


Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.

Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.