Ванунц, Эдуард Гайкович
Ванунц Эдуард Гайкович | |
Дата рождения: | |
---|---|
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: | |
Направление: | |
Награды: |
Эдуард Гайкович Ванунц (2 февраля 1929, Ростов-на-Дону, РСФСР, СССР) — советский и российский звукооператор. Заслуженный деятель искусств Армянской ССР (1967), Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (1998).
Содержание
Биография
Эдуард Гайкович Ванунц родился 2 февраля 1929 года в городе Ростове-на-Дону.
В 1951 году окончил электротехнический факультет Ленинградского института киноинженеров (ЛИКИ). Работал начальником технического отдела Главного управления министерства кинематографии Армянской ССР, звукорежиссером на киностудии «Арменфильм». С 1968 года — штатный звукооператор на киностудии «Ленфильм».
Записывал классическую музыку для Всесоюзного музыкального фонда.
Автор ряда статей по вопросам звукорежиссуры, опубликованных в журналах «Техника кино и телевидения», «Искусство Армении», «Литературная Армения», «Театр» (Армения).
Заслуженный деятель искусств Армянской ССР (1967).
Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (1998).
Член Союза кинематографистов СССР(Ленинградское отделение).
Фильмография
- 1970 — Король Лир (Режиссёр-постановщик: Григорий Козинцев)
- 1971 — Гойя, или Тяжкий путь познания (СССР/ГДР/НРБ/СФРЮ) (совместно с Гарри Беленьким, Ефимом Юдиным) (Режиссёр-постановщик: Конрад Вольф)
- 1972 — Монолог (Режиссёр-постановщик: Илья Авербах)
- 1974 — Странные взрослые (ТВ) (Режиссёр-постановщик: Аян Шахмалиева)
- 1975 — Прошу слова (Режиссёр-постановщик: Глеб Панфилов)
- 1975 — Чужие письма (Режиссёр-постановщик: Илья Авербах)
- 1979 — Жена ушла (Режиссёр-постановщик: Динара Асанова)
- 1979 — Последняя охота (совместно с Леонидом Шумячером) (Режиссёр-постановщик: Игорь Шешуков)
- 1980 — Никудышная (ТВ) (Режиссёр-постановщик: Динара Асанова)
- 1980 — Рафферти (ТВ) (Режиссёр-постановщик: Семён Аранович)
- 1981 — Сильва (ТВ) (Режиссёр-постановщик: Ян Фрид)
- 1982 — Анюта (ТВ) (фильм-балет) (Режиссёры-постановщики: Александр Белинский, Владимир Васильев)
- 1985 — Противостояние (ТВ) (Режиссёр-постановщик: Семён Аранович) (в 3, 4, 5 сериях)
- 1986 — Знаю только я (Режиссёр-постановщик: Карен Геворкян)
- 1989 — Дон Сезар де Базан (ТВ) (Режиссёр-постановщик: Ян Фрид)
- 1989 — Женитьба Бальзаминова (ТВ) (хореографическая фантазия) (Режиссёр-постановщик: Александр Белинский)
- 1991 — Путь царей (Режиссёр-постановщик: Евгений Шиферс)
- 1991 — Чёрное и белое (совместно с Майклом Карманом) (Режиссёр-постановщик: Борис Фрумин)
- 1992 — Ангелы в раю (Россия/Франция) (Режиссёр-постановщик: Евгений Лунгин)
- 1992 — Голос ниоткуда (Режиссёр-постановщик: Гай Бояджян)
- 1992 — Дымъ (ТВ) (Россия/ФРГ) (Режиссёр-постановщик: Аян Шахмалиева)
- 1992 — Тартюф (ТВ) (Режиссёр-постановщик: Ян Фрид)
- 1994 — Эликсир (фильм-сказка) (короткометражный) (Режиссёр-постановщик: Ирина Евтеева)
- 1997 — Цветы календулы (Режиссёр-постановщик: Сергей Снежкин)
Признание и награды
- Заслуженный деятель искусств Армянской ССР (1967).
- Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (1998).
Был звукооператором на фильмах, получивших признание в СССР, России и за рубежом:
- 1970 — Король Лир — Приз «Серебряный Гуго» фильму на VIII МКФ в Чикаго, США (1972); Приз «Золотая медаль» Миланского муниципалитета фильму на V МКФ в Милане, Италия (1973).
- 1972 — Монолог — Почетный диплом на I МКФ в Джорджтауне, Гайана (1976).
- 1974 — Странные взрослые — Приз Союза кинематографистов СССР на VI ВФТФ (1975); Гран-при «Злата Прага» фильму на XII МКТФ в Праге, ЧССР (1975).
- 1975 — Прошу слова — «Юбилейный приз» фестиваля на XX МКФ в Карловых Варах, ЧССР (1976); Почетный диплом фильму на МКФ цветного кино в Барселоне, Испания (1977).
- 1975 — Чужие письма — Специальный приз жюри фильму на I МКФ в Неаполе, Италия (1976); лавный приз «Золотая богиня Нике» фильму на IX МКФ в Салоники, Греция (1980).
- 1980 — Рафферти — Приз жюри телефильму на IX ВФТФ (1981).
- 1991 — Чёрное и белое — Вторая премия на фестивале авторского кино в Римини, Италия (1993).
- 1993 — Приз за лучшую работу звукорежиссера, фильм Глас вопиющий на МКФ «Золотой орел» в Тбилиси, Грузия (1993).
- 1994 — Эликсир — Приз федерации киноклубов России на II Международном Кинофоруме в Суздале (1995); Первый Приз на МКФ короткометражных и документальных фильмов в Драме, Греция (1995); Гран-при «Гранатовый браслет» фильму на II кинофестивале «Литература и кино» в Гатчине (1996); Специальный приз на МКФ «Окно в Европу» в Выборге (1995); Приз за лучшую работу звукооператора на I ОРКФ (Общероссийский кинофестиваль) анимационного кино в Тарусе) (1996).
- 1997 — Цветы календулы — Диплом участника на МКФ в Хайфе, Израиль (1998); Диплом участника на МКФ в Карловых Варах, Чехия (1998); Гран-при V фестиваля «Новое кино России» в Екатеринбурге (1999).
Напишите отзыв о статье "Ванунц, Эдуард Гайкович"
Ссылки
- [old.russiancinema.ru/template.php?dept_id=3&e_dept_id=1&e_person_id=146 «Ванунц Эдуард Гайкович»]. Фильмы. Энциклопедия отечественного кино. Проверено 30 октября 2013.
- [megabook.ru/article/%D0%92%D0%90%D0%9D%D0%A3%D0%9D%D0%A6%20%D0%AD%D0%B4%D1%83%D0%B0%D1%80%D0%B4%20%D0%93%D0%B0%D0%B9%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87 «Ванунц Эдуард Гайкович»]. Статья. Онлайн энциклопедия Кирилла и Мефодия. Проверено 30 октября 2013.
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_cinema/2562/%D0%92%D0%90%D0%9D%D0%A3%D0%9D%D0%A6 «Ванунц Эдуард Гайкович»]. Энциклопедия кино. Академик. Проверено 30 октября 2013.
- «Ванунц Эдуард Гайкович» (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Ванунц, Эдуард Гайкович
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.
Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 2 февраля
- Родившиеся в 1929 году
- Родившиеся в Ростове-на-Дону
- Звукооператоры по алфавиту
- Звукооператоры СССР
- Звукооператоры России
- Звукооператоры XX века
- Заслуженные деятели искусств Российской Федерации
- Заслуженные деятели искусств Армянской ССР
- Персоналии:Ленфильм
- Персоналии:Арменфильм
- Звукооператоры Санкт-Петербурга
- Социалистический реализм
- Члены Союза кинематографистов СССР