Ван Дамм, Жан-Клод

Жан-Клод Ван Дамм
Jean-Claude Van Damme
Жан-Клод Ван Дамм в 2012 году на премьере фильма «Неудержимые 2» в Париже
Имя при рождении:	Жан-Клод Камиль Франсуа Ван Варенберг
Род деятельности:	спортсмен: каратист, культурист, кикбоксёр кинематографист: актёр, режиссёр, сценарист, постановщик боевых сцен, продюсер
Дата рождения:	18 октября 1960(1960-10-18) (63 года)
Место рождения:	Беркем-Сент-Агат, Брюссельский столичный регион, Бельгия
Гражданство:	Бельгия Бельгия США США Гонконг Гонконг
Отец:	Юджин Ван Варенберг
Мать:	Элиана Ван Варенберг
Супруга:	Мария Родригес (1980—1984) Синтия Дердериан (1985—1986) Дарси Ляпьер (1994—1997) Глэдис Португез (1987—1992; 1999 — наст. время)
Дети:	Кристофер Ван Варенберг Бьянка Ван Варенберг Николас Ван Варенберг
Награды и премии:	см. номинации и награды

Жан-Кло́д Ван Да́мм (англ. Jean-Claude Van Damme, имя при рождении — Жан-Клод-Камиль-Франсуа Ван Варенберг, нидерл. и фр. Jean-Claude Camille François Van Varenberg; прозвище — Мускулы из Брюсселя, англ. The Muscles from Brussels; род. 18 октября 1960, Беркем-Сент-Агат, Брюссельский столичный регион, Бельгия) — американский актёр, режиссёр, сценарист, постановщик боевых сцен и продюсер бельгийского (фламандского) происхождения; культурист, мастер боевых искусств.

В 1978 году занял четвертое место в своей весовой категории на любительском чемпионате Европы по бодибилдингу, а годом позже, выступая на чемпионате Бельгии, носящем название «Мистер Бельгия», одержал победу в своей и основной весовых категориях, став таким образом абсолютным чемпионом.

Является чемпионом Европы по карате и кикбоксингу 1979 года в среднем весе среди профессионалов, а также имеет чёрный пояс. За свою бойцовскую карьеру (карате и кикбоксинг) провёл в общей сложности 22 боя, в которых одержал 20 побед (13 из них — нокаутом, 7 — тех. нокаутом) и лишь 2 раза проиграл по решению судей (см. статистику боёв).

За свою актёрскую карьеру снялся в общей сложности более чем в 50 фильмах, в том числе: «Кровавый спорт» (1988), «Кикбоксер» (1989), «Самоволка» (1990), «Ордер на смерть» (1990), «Двойной удар» (1991), «Универсальный солдат» (1992), «Некуда бежать» (1993), «Трудная мишень» (1993), «Патруль времени» (1994), «Уличный боец» (1994), «Внезапная смерть» (1995), «Легионер» (1998), «Универсальный солдат 2: Возвращение» (1999), «Репликант» (2001), «Пробуждение смерти» (2004), «Ж. К. В. Д.» (2008), «Неудержимые 2» (2012), «Близкие враги» (2013).

Три раза подряд — в 1992, 1993 и 1994 годах — был номинирован на кинопремию MTV Movie Awards в категории «Самый желанный мужчина».

Биография

Жан-Клод Ван Дамм родился 18 октября 1960 года в бельгийском муниципалитете Беркем-Сент-Агат Брюссельского столичного региона, его отец был бухгалтером и владельцем цветочного магазина. Он отдал сына в школу карате в возрасте десяти лет. С 12 лет Ван Дамм продолжил занятия под руководством Клода Гетца. Помимо карате, Ван Дамм владеет также ещё 4 видами боевых искусств: кикбоксинг, муай тай, кунг-фу и тхэквондо. Также в течение пяти лет занимался классическим балетом. В юности открыл тренажёрный зал, который назывался «California Gym». Рост Ван Дамма составляет 177 см.

Ван Дамм предпочитает классическую музыку, любимый композитор — Бетховен. Кроме английского, который, по собственному признанию, начал учить, смотря мультсериал «Флинстоуны», и родного нидерландского, владеет также французским и немецким языками.

Карате и кикбоксинг

В 16 лет Ван Дамм занял место в сборной Бельгии по карате, в составе которой стал чемпионом Европы и получил чёрный пояс. После этого он продолжил выступления на различных турнирах и в 1979 году встретился с американским кикбоксёром Шерманом Бергманом, завершив поединок нокаутом на 59-й секунде. В следующем году одержал победу над чемпионом Великобритании Майклом Дж. Хемингом. Общий рекорд Ван Дамма — 20-2 (20 побед — 13 нокаутов и 7 тех. нокаутов — и 2 поражения по решению судей). Стоит отметить, что в начале 1980-х годов Ван Дамм был спарринг-партнёром Чака Норриса.

С 2009 года не раз высказывался о намерении провести поединок против олимпийского чемпиона 1996 года по боксу, бойца муай тай и кикбоксёра Сомлука Камсинга.

Кинокарьера

Начало и успех

Свою первую полноценную роль Ван Дамм получил в фильме «Не отступать и не сдаваться» (1986), сыграв русского бойца Ивана Крашинского. Из-за трудности при произношении имени, Жан-Клод Ван Варенберг сменил имя на Жан-Клод Ван Дамм, в память об умершем друге.

Изначально Ван Дамм должен был исполнить роль Хищника в фильме «Хищник», который, по изначальной задумке создателей, должен был владеть боевой техникой, схожей с восточными единоборствами, но был заменён на другого актёра — Кевина Питера Холла. По официальной версии, причиной замены была смена концепции Хищника на физическую мощь — рядом с высокими атлетами отряда Датча невысокий Ван Дамм выглядел малоубедительно. Однако, также снимавшийся в фильме Джесси Вентура поведал, что причиной выхода Ван Дамма из проекта стал конфликт с одним из руководителей съёмочной группы, дошедший до потасовки.

С большим трудом попав в офис знаменитого продюсера Менахема Голана, после долгих уговоров никому не известный Ван Дамм получил роль в фильме «Кровавый спорт» (1988), сценарий которого уже 2 года пылился у продюсера. Впервые фильм был показан в Малайзии, затем во Франции и только потом в США. Во всём мире фильм получил огромный успех, собрав в общей сложности свыше 30 миллионов долларов при бюджете в чуть более 1 миллиона.

Успех «Кровавого спорта» незамедлительно сделал Ван Дамма новой звездой боевиков. Его образ в фильме послужил прообразом для персонажа Джонни Кейджа в компьютерной игре «Mortal Kombat». Глядя на него, молодые люди по всему миру шли в секции карате и начинали заниматься спортом. Последующие фильмы Ван Дамма — «Киборг» (1989), «Кикбоксер» (1989), «Самоволка» (1990), «Ордер на смерть» (1990) и «Двойной удар» (1991) — лишь закрепили его успех.

Набираясь опыта и работая над собой, Ван Дамм стал получать роли в фильмах А-класса: «Универсальный солдат» (1992), «Трудная мишень» (1993), «Некуда бежать» (1993), «Патруль времени» (1994). Таким образом, уже скоро он встал в один ряд с такими звёздами боевиков, как Сильвестр Сталлоне и Арнольд Шварценеггер, а гонорар его вырос до 8 миллионов долларов.

В некоторых фильмах из-за французского акцента и бельгийского происхождения актера, его герои имеют французское происхождение — Люк Деверо, Крис Дюбуа, Ченс Будро, Лион Готье, Ален Лефевр, Филип Саваж, Жан Вилен.

Падение популярности

В конце 90-х жанр боевика начинает терять популярность и после ряда удачных ролей в карьере актера начался затяжной спад. Фильм «В поисках приключений», вышедший в 1996 году, стал режиссёрским дебютом Ван Дамма, для которого он также написал сценарий и выступил продюсером. Однако фильм едва окупился в прокате. Не увенчались большим успехом и вышедшие следом «Внезапная смерть» (1995), «Максимальный риск» (1996), «Колония» (1997) и «Взрыватель» (1998).

Фильмы «Легионер» (1998), «Инферно» (1999), «Репликант» (2001), «В аду» (2003) и «Пробуждение смерти» (2004), несмотря на рост актёрских способностей Ван Дамма, также не снискали должного успеха.

Возвращение

В 2008 году вышла псевдореалистичная драма «Ж. К. В. Д.», в которой актёрская игра Ван Дамма получила высокие оценки от критиков. Задуманный как «фестивальный» фильм, «Ж. К. В. Д.» стал первым за 10 лет фильмом актера, вышедшим в кинотеатрах (хоть и в ограниченном прокате). Это обратило внимание прессы на фигуру актера.

В январе 2010 года вышла третья часть знаменитого фантастического боевика «Универсальный солдат»: «Универсальный солдат 3: Возрождение». Главные роли в картине исполнили звезды первого фильма — Жан-Клод Ван Дамм и Дольф Лундгрен. Несмотря на выпуск на видео, фильм получил в основном положительные отзывы от зрителей и критиков, похваливших постановку боев и общую динамичность сюжета.

В 2010 году Ван Дамм принял участие в озвучивании мультфильма «Кунг-фу панда 2», где его голосом заговорил персонаж мастер Крок. Наконец 29 июля того же года в кинотеатрах США в ограниченном прокате вышел экшн-триллер «Игры киллеров», позднее вышедший в кинотеатрах России и Украины. Это первый за 10 лет фильм Ван Дамма вышедший в столь широкий прокат. Фильм получил смешанные рецензии, но немного реабилитировал актера в глазах зрителей, позволив ему вновь получить доступ к фильмам класса «А».

Так в 2012 году состоялась премьера сиквела ветеранской экшен-саги Сильвестра Сталлоне «Неудержимые 2», в котором Ван Дамм исполнил роль главного злодея — лидера отряда боевиков «Кровожадные», которые противостоят героям. Фильм стал успешным, собрав в кинотеатрах свыше 300 млн долларов, став таким образом самым кассовым фильмом с участием Ван Дамма. Его игра была высоко оценена критиками, принеся актеру победу в номинации «Лучший злодей 2012 года» от престижного Premiere France.

Личная жизнь

Является отцом троих детей: сына Кристофера и дочери Бьянки от супруги Глэдис Португез, а также сына Николаса от брака с Дарси Ляпьер. После развода с Дарси начал употреблять кокаин, однако нашёл в себе силы бросить пагубную привычку, пройдя в клинике курс лечения от наркозависимости.

В дружеских отношениях с президентом РФ Владимиром Путиным, главой Чеченской Республики Рамзаном Кадыровым и многократным чемпионом мира по смешанным единоборствам в тяжёлом весе Фёдором Емельяненко.

5 октября 2011 года вместе с актрисой Хилари Суонк, скрипачкой Ванессой Мэй и певцом Силом принял участие в праздновании дня города Грозного, несмотря на уговоры Human Rights Watch бойкотировать данное мероприятие, чем вызвал критику организации в свой адрес.

Участие в рекламных кампаниях

Снялся во множестве рекламных роликов: Versace Jeans, UNIBA-G, Black Black, EXTRIA, Rummy, Red Bull Supreme, Virgin Mobile, World of Warcraft, Maison de la Literie, Rifles Wristband, Sony Pictures’s The Great DVD Amnesty, Gillette, Coors Light, Dash и Go Daddy.

В 2013 году снялся в ролике Volvo Trucks, где исполнил шпагат между двумя грузовыми автомобилями Volvo. Работа увенчалась громким успехом, набрав менее чем за неделю свыше 35 миллионов просмотров.

Избранная фильмография

1986 — «Не отступать и не сдаваться» 1988 — «Кровавый спорт» 1988 — «Чёрный орёл» 1989 — «Киборг» 1989 — «Кикбоксер» 1990 — «Самоволка» 1990 — «Ордер на смерть» 1991 — «Двойной удар» 1992 — «Универсальный солдат» 1993 — «Некуда бежать» 1993 — «Трудная мишень» 1994 — «Патруль времени» 1994 — «Уличный боец» 1995 — «Внезапная смерть» 1996 — «В поисках приключений» 1996 — «Максимальный риск» 1997 — «Колония» 1998 — «Взрыватель» 1998 — «Легионер» 1999 — «Универсальный солдат 2: Возвращение»

1999 — «Инферно» 2001 — «Репликант» 2001 — «Тайна ордена» 2002 — «Под откос» 2003 — «В аду» 2004 — «Пробуждение смерти» 2006 — «Второй в команде» 2006 — «Прочная защита» 2007 — «До смерти» 2008 — «Специальное задание» 2008 — «Ж. К. В. Д.» 2010 — «Универсальный солдат 3: Возрождение» 2011 — «Игры киллеров» 2012 — «Ржевский против Наполеона» 2012 — «Неудержимые 2» 2012 — «Шесть пуль» 2012 — «Универсальный солдат 4» 2013 —"Орлиный путь", «Близкие враги» 2014 — «Добро пожаловать в джунгли» 2015 — «Фунт плоти» 2016 — «Кикбоксер» 201? — «Полон любви» (поиск дистрибьютора)

Номинации и награды

Номинации

Номинации приведены в соответствии с данными IMDb.

• Премия MTV Movie Awards
  • 1992 — Самый желанный мужчина (за фильм «Двойной удар»)
  • 1993 — Самый желанный мужчина (за фильм «Некуда бежать»)
  • 1994 — Самый желанный мужчина (за фильм «Трудная мишень»)
• Премия DVD Exclusive Awards
  • 2001 — Лучший актёр (за фильм «Репликант»)
• Премия Toronto Film Critics Association Awards
  • 2009 — Лучший актёр (за фильм «Ж. К. В. Д.»)
• Премия Chlotrudis Awards
  • 2009 — Лучший актёр (за фильм «Ж. К. В. Д.»)

Награды и звания

• Премия «Золотой олень» Международного кинофестиваля «Молодость»
  • 2009 — За вклад в киноискусство
• Премия «Высшая всемирная премия» (The Grand World Prize) и Золотой орден «Золотые таланты планеты» (Golden Talents of the Planet)
  • 2010 — «За волю к победе, за несгибаемый боевой дух и за блистательные успехи на поприще киноиндустрии»
• Признание журнала Premiere France
  • 2012 — Лучший злодей 2012 года (за фильм «Неудержимые 2»)

Ссылки

• [www.jcvd-online.com Официальный сайт]  (англ.)
• Жан-Клод Ван Дамм (англ.) на сайте Internet Movie Database

В социальных сетях

• [facebook.com/JCVDonline Официальная страница ] в социальной сети Facebook
• Официальная страница в «Твиттере»
• [instagram.com/jcvd Официальная страница] на сайте Instagram

Отрывок, характеризующий Ван Дамм, Жан-Клод

– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.