Клиберн, Ван

Ван Клиберн Van Cliburn
Основная информация
Полное имя	Харви Лейвен Клайберн-младший
Дата рождения	12 июля 1934(1934-07-12)
Место рождения	Шривпорт, Луизиана, США
Дата смерти	27 февраля 2013(2013-02-27) (78 лет)
Место смерти	Форт-Уэрт, Техас, США
Страна	США США
Профессии	пианист
Инструменты	Фортепиано
Награды

Харви Лейвен (Ван) Кли́берн-младший (англ. Harvey Lavan "Van" Cliburn, Jr.; 12 июля 1934, Шривпорт — 27 февраля 2013, Форт-Уэрт) — американский пианист, первый победитель Международного конкурса имени Чайковского (1958). Ван Клиберн совершал турне как по родной стране, так и за границей. Выступал перед королевскими особами и главами государств, перед всеми президентами США от Дуайта Эйзенхауэра до Барака Обамы. Он стал первым исполнителем классической музыки — обладателем платинового альбома. Продано более миллиона экземпляров его исполнения Первого концерта для фортепиано Чайковского.

Биография

Первые уроки фортепианной игры получил в возрасте трёх лет у своей матери, ученицы Артура Фридхайма (1859—1932). Когда Клиберну было шесть лет, семья переехала в Техас, где он в тринадцать лет выиграл конкурс, а вскоре дебютировал в Карнеги-холле. В 1951 году поступил в Джульярдскую школу, в класс Розины Левиной, и в ближайшие годы получил ряд наград на престижных американских и международных конкурсах — в частности, первое место на престижном Конкурсе имени Левентритта (1954).

Мировую известность имя Клиберна получило после сенсационной победы на первом Международном конкурсе имени Чайковского в Москве в 1958 году. Молодой пианист завоевал симпатии как членов жюри, так и публики. Это было тем более удивительно, что действие происходило в разгар Холодной войны. По возвращении на родину Клиберну был устроен пышный восторженный приём. Музыкант и после конкурса ещё неоднократно приезжал с концертами в СССР.

Фактически, стал одним из символов «эпохи оттепели» (появляется во многих док. фильмах той эпохи, имя пианиста упоминается в советских фильмах «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика» («А что ты слушаешь? — Ван Клиберна, иди!») и «Капитан Соври-голова» («Я знаю парня, который научился играть за одну ночь. А теперь он знаменитей Ван Клиберна!»), «Пять вечеров», «Москва слезам не верит»).

С 1962 года в Форт-Уэрте (Техас) проводится Конкурс пианистов имени Вана Клиберна.

Клиберн концертировал и записывался до середины 1970-х годов, но уже не пользовался таким успехом, как раньше. Это было обусловлено ограниченностью его репертуара, отсутствием творческого роста и рядом других факторов. В 1978 году, после смерти отца, музыкант практически полностью прекратил концертную деятельность и не появлялся в свете. Известны его выступления в 1987 году в Белом доме и в Карнеги-холле четыре года спустя, по случаю столетия со дня открытия этого зала.

В 1989 году Ван Клиберн дал первые деньги на организацию Иветтой Вороновой программы «Новые имена», поддерживающей юных талантливых музыкантов.

В свой 70-летний юбилей в 2004 году музыкант посетил с гастролями Москву.

В сентябре 2009 года в Москве в рамках I Международного фестиваля мастер-классов «Слава маэстро!», посвящённого музыканту и педагогу Мстиславу Ростроповичу, маэстро дал серию мастер-классов.

В июне 2011 года Клиберн был председателем жюри конкурса пианистов на Международном конкурсе имени Чайковского в Москве.

Музыкант скончался 27 февраля 2013 года от саркомы кости, ему было 78 лет.

Личная жизнь

В 1998 году в иске владельца похоронного бюро Томаса Зарембы Клиберн был назван его семейным партнёром на протяжении семнадцати лет. В иске Заремба заявлял права на часть дохода Клиберна и его активов. Претензии были отклонены судом первой инстанции, и это решение было затем подтверждено апелляционным судом, посчитавшим недопустимыми алименты для штата Техас, если отношения не основаны на письменном партнёрском соглашении.

Клиберн был известен как «сова». Он часто практиковался в игре до 4:30 или 5 утра, проснувшись около 1:30 ночи. «Вы чувствуете, как вы одиноки и мир спит, и это очень вдохновляет».

Клиберн был баптистом и посещал церковь каждую неделю.

Литература

• Чесинс А., Стайлз В. Легенда о Вэне Клайберне (перевод с английского О. В. Волкова). — М., 1959.
• Хентова С. Вэн Клайберн. — М., 1959. — (3-е изд. — 1966).
• Григорьев, Л., Платек Я. Современные пианисты : Биографические очерки / Рец. С. Доренский. — М.: Советский Композитор, 1985.

Фильм

• [www.net-film.ru/ru/film-5656/ «Играет Ван Клиберн». Документальный фильм]. ЦСДФ (РЦСДФ). 1962. 17 минут.

Ссылки

• [mus-info.ru/performers/klibern.shtml Ван Клиберн — биография]
• [www.allmusic.com/cg/amg.dll?P=amg&sql=41:18057~T1 Ван Клиберн] (англ.) на сайте Allmusic
• [www.time.com/time/covers/0,16641,19580519,00.html «Техасец, завоевавший Россию». Клиберн] на обложке журнала Time за 19 мая 1958 года.

Отрывок, характеризующий Клиберн, Ван

Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.