Ван Эден, Фредерик

Фредерик Виллем ван Эден
Frederik Willem van Eeden
Дата рождения:	3 апреля 1860(1860-04-03)
Место рождения:	Харлем (Нидерланды)
Дата смерти:	16 июня 1932(1932-06-16) (72 года)
Место смерти:	Бюссюм (Нидерланды)
Страна:	Нидерланды Нидерланды
Научная сфера:	Гипнотерапия, онейрология
Альма-матер:	Страсбургский университет
Известен как:	автор романа «Маленький Йоханнес»

Фредерик Виллем ван Эден (нидерл. Frederik Willem van Eeden; 3 апреля 1860, Харлем, — 16 июня 1932, Бюссюм) — голландский прозаик и поэт, а также врач-психиатр. Известен, главным образом, своими художественными произведениями, в особенности, романом «De Kleine Johannes» (Маленький Йоханнес), написанным в 1884 году, который и сделал его всемирно знаменитым.

Биография

В 1885 году получил высшее медицинское образование, а в 1886 году получил степень доктора. В это же время посещает лекции знаменитого французского гипнолога д-ра Шарко, основателя парижской школы гипноза, затем работает некоторое время в Нанси у знаменитых гипнологов Льебо и Бернгейма. После этого в 1887 году открыл в Амстердаме институт психотерапии, который, впрочем, занимал всего лишь несколько комнат, где он занимался лечением с помощью гипноза.

Особый след Фредерик Эден оставил в учении о сновидениях. Ещё с 1889 году он начал вести дневник сновидений, но лишь с 1896 года принялся за систематическое изучение снов, а в 1897 году пережил своё первое осознанное сновидение. С тех пор он начал разрабатывать теорию сновидений, закончить которую, впрочем, ему так и не удалось. В 1909 году он опубликовал свои предварительные исследования в области сновидений в художественном произведении «De Nachtbruid: De Gedenkschriftcn van Vico Muralto» (Невеста ночи: воспоминания Вико Муральто), которое вскоре было издано на английском языке под названием «Невеста из сновидений».

В 1913 году в парапсихологическом журнале «Известия общества психических исследований» была опубликована статья «Исследование сновидений», в которой кратко и систематически Эден изложил начала своей теории сновидений, центральное место в которой заняли осознанные сновидения. Больше на тему сновидений так ничего и не опубликовал, хотя дневники сновидений, изданные только в 1979 году, продолжал вести до 1923 года, и ещё некоторое время продолжал записывать свои сновидения в свой общий дневник. Впрочем, какого либо продвижения в его исследованиях не было; вот что он записал в своём дневнике 21 октября 1918 года: «Я потерял всякую надежду и веру в свою работу. Это наихудшее. Осознанных сновидений нет вот уже целые годы. Меня преследует уныние, и я чувствую, что мои силы иссякают».

18 Февраль 1922 года в аббатстве Святого Павла в г. Остерхаут принял католичество, что, как считают, явилось результатом его разочарования в своих духовных поисках. В 1925 году у него проявились первые симптомы психического заболевания. Скончался Фредерик ван Эден на семьдесят третьем году своей жизни в г. Бюссюм (в Голландии).

Ссылки

[slovari.yandex.ru/~книги/Лит.%20энциклопедия/Вальцель/ Статья в Литературной энциклопедии](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2872 дня))

Отрывок, характеризующий Ван Эден, Фредерик

– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]