Ван дер Стукен, Франк Валентин

Франк Валентин Ван дер Стукен
Основная информация

Франк Валенти́н ван дер Сту́кен (англ. Frank Valentine Van der Stucken; 15 октября 1858, Фредериксберг — 16 августа 1929, Гамбург) — американский композитор и дирижёр.

Биография

Сын эмигрантов из Бельгии. В 1866 г. вместе с родителями вернулся в Бельгию, учился игре на скрипке у Эмиля Вамбаха и композиции у Петера Бенуа. Уже в 16-летнем возрасте дебютировал как композитор: Te Deum ван дер Стукена был исполнен в антверпенской церкви Святого Иакова. В 1876 г. ван дер Стукен посетил вагнеровский фестиваль в Байрёйте, после чего обосновался в Лейпциге, где учился у Карла Райнеке, Виктора Лангера и Эдварда Грига, особенно одобрявшего песни ван дер Стукена. В 1881 г. он получил должность руководителя оркестра в городском театре Бреслау, где, в частности, написал музыку к «Буре» Шекспира. В 1883 г. по приглашению Ференца Листа ван дер Стукен дал в Веймаре концерт из своих сочинений.

В 1884 г. ван дер Стукен вернулся в Америку, где по рекомендации Макса Бруха сменил Леопольда Дамроша на посту руководителя нью-йоркского мужского хора «Арион», который и возглавлял на протяжении 11 лет. В Нью-Йорке ван дер Стукен — вероятно, под влиянием своего учителя Бенуа, придававшего большое значение национальным композиторским школам, — зарекомендовал себя как энтузиаст американской музыки: в апреле 1885 года впервые составив программу симфонического концерта из произведений американских композиторов, в 1887 г. провёл в Нью-Йорке пятидневный Фестиваль американской музыки. В 1889 г. также впервые ван дер Стукен дирижировал концертом из произведений американских композиторов в Европе, в рамках Всемирной выставки в Париже (программа включала сочинения Джорджа Чедуика, Эдуарда Макдауэлла, Джона Ноулза Пейна и Артура Фута).

В 1895—1907 гг. ван дер Стукен был первым музыкальным руководителем Симфонического оркестра Цинциннати, одновременно в 1897—1903 гг. возглавляя в Цинциннати музыкальный колледж. После роспуска оркестра по финансовым причинам ван дер Стукен преимущественно жил и работал в Европе, возвращаясь в США лишь для руководства ежегодным майским фестивалем в Цинциннати (ван дер Стукен был его руководителем в 1906—1912 и 1923—1927 гг.). Среди заслуг ван дер Стукена — американские премьеры Пятой симфонии Малера (1905), «Троянцев» Берлиоза, многих произведений Бенуа.

Композиторское наследие ван дер Стукена лежит преимущественно в русле вагнеровско-листовской программной музыки. Известны его вступление к трагедии Генриха Гейне «Уильям Ратклиф», симфонический этюд «Pagina d’amore», так и не поставленная опера «Власда».

Отрывок, характеризующий Ван дер Стукен, Франк Валентин

После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.