Варвары

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Варвар»)
Перейти к: навигация, поиск

Ва́рвары (др.-греч. βάρβαρος, barbaros — «негреческий», «чужеземец»[1]) — люди, которые для древних греков, а затем и для римлян были чужеземцами, говорили на непонятном им языке и были чужды их культуре. Слово греческого и по-видимому, звукоподражательного происхождения[2]. В ряде европейских языков слово заимствовано через лат. barbarus. Русское «варвар» — через др.-русск., ст.-слав. варваръ, варъваръ (заимствовано из среднегреческого).

В новое время варварами стали обозначать совокупности народов, вторгавшихся в пределы Римской империи (варварские завоевания) и основывавших на её территории самостоятельные государства (королевства).

В переносном значении варвары — невежественные, грубые, жестокие люди, разрушители культурных ценностей.





Европа железного века

В античном мире слово использовалось греками для обозначения негреческих народов, включая цивилизованные. В Древнем Риме термин применяется по отношению к народам, проживавшим за пределами Римской республики (позднее — империи). Таким образом, в археологическом смысле термин «варвары» синонимичен термину «железный век» для народов, существовавших во времена античного мира, но не входивших в круг цивилизаций того времени[3]:

Н. И. Басовская, исследовавшая восприятие войны и мира в западноевропейском средневековом обществе, выделяет представления германцев-варваров, которые воспринимали войну как «естественное общее дело», а потому — акт «достойный восхваления и одобрения»[4].

Китай

Тема взаимоотношения с варварами закрепилась в классической китайской историографии, начиная с Сыма Цяня. По его утверждению, варвары выступают противниками Хуан Ди, имея черты хтонических чудовищ.

Символом разделения между цивилизацией и варварством становится Великая китайская стена, условно отделившая «цивилизованную» земледельческую культуру от кочевой. Одним из следствий этого разделения стал закрепившийся в китайской кулинарии отказ от молочных продуктов — в знак пренебрежения к скотоводству.

Отношение «цивилизованных» китайцев к «варварам» выразилось в даннической дипломатической системе и знаменитом обряде коутоу, осложнившем контакты Поднебесной с державами Нового Времени (см. Русская миссия в Пекине, посольство Макартни).

Чень Ань (9 в.) утверждал, что «различие между китайцем и варваром проходит в сердце». Согласно другим мыслителям, это различие имело расовую основу. Притягательность китайской культуры выразилась в синификации киданей, чжурчженей, монголов, маньчжуров и др. народов. Правление неавтохтонных династий (Юань, Цин и др.), во многом повлиявших на облик китайской цивилизации в её современном виде, сделало вопрос варварства в Китае сложной культурологической проблемой.

В повседневной речи

В настоящее время это слово сделалось вполне нарицательным во многих языках и нередко употребляется в повседневной жизни, однако, необходимо иметь в виду, что правильное словоупотребление не позволяет смешивать это выражение с термином «дикие, дикари».

В Индии

В Индии представителей иных, не индо-арийских культур назвали «млеччха».

В Китае

Китайцы называли монголов «татарами» (тар-тар)К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3712 дней].

Для иностранцев европейской внешности в Китае в разные периоды истории местными жителями использовались разные обращения или понятия, но в сегодняшнем Китае чаще всего можно услышать: «Хэллоу, лаовай!».

В Японии

Понятия для «чужих народов» (правда, с коннотацией «дикости») есть и в японской культуре (см. намбандзин).

См. также

Напишите отзыв о статье "Варвары"

Литература

  • Варвары // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Альфан Л. Великие империи варваров: от Великого переселения народов до тюркских завоеваний XI века. — М.: Вече, 2006.
  • Ancient Europe. Encyclopedia of the Barbarian World. Vol. 1-2. / Bogucki, P. (ed.).
  • Щукин М. Б. На рубеже эр. — СПб., 1994.
  • В. М. Макаревич, И. И. Соколова. Энциклопедия всемирная история. — Дрофа, 2003. — ISBN 5710774316.
  • Мюссе Л. Варварские нашествия на Западную Европу. — СПб., 2006.

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20030517201030/maximgorkiy.narod.ru/PESY/varvary.htm Варвары] — пьеса Максима Горького (1905)
  • [the-barbarians.ru/ История варварских племен] — краткие статьи о варварах

Примечания

  1. [enc-dic.com/ushakov/Varvar-3999.html Варвар - Толковый словарь Ушакова - Энциклопедии & Словари]
  2. [etymolog.ruslang.ru/index.php?act=contents&book=vasmer Этимологический словарь русского языка] = Russisches etymologisches Wörterbuch : в 4 т. / авт.-сост. М. Фасмер ; пер. с нем. и доп. чл.‑кор. АН СССР О. Н. Трубачёва, под ред. и с предисл. проф. Б. А. Ларина [т. I]. — Изд. 2-е, стер. — М. : Прогресс, 1986—1987.</span>
  3. [www.litmir.co/br/?b=5093 Читать "Великое переселение народов" - Буданова Вера Павловна - Страница 1 - ЛитМир]
  4. [www.nivestnik.ru/2001_2/1.shtml НОВЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК.]
  5. </ol>


К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Варвары

– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.