Варзиц, Эрих

Эрих Варзиц (нем. Erich Warsitz; 18 октября 1906, Хаттинген, Вестфалия — 12 июля 1983, Лугано, Швейцария) — немецкий лётчик-испытатель. Первый испытатель реактивного самолета на жидком топливе Heinkel He 176 (первый полёт 20 июня 1939 года) и турбореактивного самолёта Heinkel He 178 (27 августа 1939 года).

Биография

Испытания реактивных самолётов Хейнкеля

В апреле 1937 года Эрих Варзиц совершил первый полет на самолёте Heinkel Не 112 V7 с использованием ракетного двигателя на аэродром Ной-Харденберг (г. Одербург).

После войны

После окончания войны Эрих Варзиц жил в квартире в американском секторе. В 3 часа ночи с 5 на 6 декабря 1945 года он был похищен четырьмя русскими офицерами. Последовали многочисленные допросы, сконцентрированные на бывшей работе Варзица по испытаниям и разработке ракетных и реактивных самолетов в Пенемюнде и на заводах Хейнкеля. Варзица склоняли к подписанию контракта, который обязал бы его сотрудничать с русскими в течение пяти лет в области развития соответствующих технологий, но он отказался. В результате Эрих Варзиц был осужден на двадцать пять лет принудительных работ. Вскоре после этого он был доставлен в Сибирь, в пресловутую колонию 7525/13.

После возвращения в 1950 году, благодаря канцлеру Западной Германии Конраду Аденауэру, он основал собственную компанию «Maschinenfabrik Hilden». В 1965 году он вышел в отставку.

В апреле 1983 года Эрих Варзиц перенес инсульт и в результате умер в возрасте 76 лет 12 июля 1983 года в Лугано, Швейцария.

Ссылки

• [www.firstjetpilot.com/ Официальный сайт, посвящённый Эриху Варзицу]

Отрывок, характеризующий Варзиц, Эрих

– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.