Варлен, Эжен

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Эжен Варлен
Eugène Varlin
Дата рождения:

5 октября 1839(1839-10-05)

Место рождения:

Кле-Суйи (Франция

Дата смерти:

28 мая 1871(1871-05-28) (31 год)

Место смерти:

Париж (Франция)

Основные идеи:

анархист

Род деятельности:

революционер

Луи́ Эже́н Варле́н (фр. Louis Eugène Varlin; 5 октября 1839, Кле-Суйи[fr] — 28 мая 1871, Париж) — французский революционер, деятель Парижской коммуны и Международного товарищества рабочих.



Биография

Эжен Варлен родился в семье французского крестьянина. Подростком он устроился работать переплётчиком и к двадцати годам стал старшим мастером в переплетной фирме мадам Деньер, выполнявшей заказы императорского двора. Стремясь к знаниям, в 1861 году он оканчивает бесплатные курсы для рабочих, получив награды за успехи в геометрии, счетоводстве и французском языке. Кроме учёбы, чтения и любительского хора, немало времени занимает забота о младшем брате Луи, который был частично парализован. Вместе с тем Варлен становится одним из учредителей, а чуть позже — членом совета общества переплётчиков.

Начиная с 1864 года Эжен Варлен активно участвует в организации забастовок: склоняет рабочих-переплётчиков к стачкам, собирает деньги на помощь бастующим. В связи с этим его исключают из общества переплётчиков, находящегося под контролем государства. В 1865 году, сразу после организации французской секции Международного товарищества рабочих (Первого интернационала), Варлен вступает в него. Он увлекается идеями Прудона, но не принимает наиболее умеренных его лозунгов, таких, как неучастие в политической борьбе. В том же году он организует издание «Рабочей трибуны», газеты Интернационала, а также участвует в конференции Интернационала в Лондоне как делегат французской секции.

В 1866 году он организует общество взаимопомощи и взаимного кредита и становится его председателем, вскоре организует сеть дешёвых столовых для рабочих. Тем временем Интернационал во Франции переходит на нелегальное положение, против него начинаются судебные процессы, и в октябре 1868 года Варлен на три месяца попадает в тюрьму. В 1869 году он становится одним из руководителей забастовочного движения, хотя в это время считает, что стачка «представляет порочный круг, в котором как бы бесконечно вращаются усилия рабочих». Забастовки он использует для организации рабочих и привлечения их в Интернационал.

После низложения Наполеона III и организации правительства «национальной обороны» Варлен организует Национальную гвардию в VI округе Парижа и участвует в создании Центрального комитета Национальной гвардии. Чуть позже он становится секретарем мэрии XVII округа, во время блокады и голода занимаясь организацией продовольственного снабжения района и по-прежнему поддерживая ранее созданную сеть столовых.

В 1871 году, после объявления Парижской коммуны Варлен стремится усилить влияние в ней социалистов, но среди них нет единства. Многие прудонисты по-прежнему считают, что следует добиваться лишь социальных, но не политических преобразований. Он достигает успеха в финансовых вопросах: получает от Французского банка деньги на жалованье гвардейцам, вместе с Франсуа Журдом руководит финансовой комиссией, не допуская обычного для Коммуны беспорядка в делах, затем становится членом продовольственной комиссии. Вместе с тем, переговоры с официально признанными мэрами Парижа и депутатами Национального собрания он ведёт безуспешно.

После 30 апреля 1871 года Коммуна раскололась на «большинство» — нео-якобинцев и бланкистов, сторонников создания Комитета общественного спасения (который не справился с возложенными на него задачами) и «меньшинство» — социалистов-прудонистов, в числе которых был и Варлен. В военных делах Коммуны царит наибольшая неразбериха; это касалось и снабжения — защитникам Коммуны не хватало оружия, обмундирования, продовольствия, тогда как в тылу и штабах в них не было недостатка. Это привело к тому, что 2 мая руководителей Управления по снабжению Национальной гвардии смещают и назначают на их место Варлена. Он вводит строгий контроль и экономию, одновременно защищая своих предшественников от необоснованных обвинений в хищениях.

С 21 мая, когда версальские войска вошли в Париж, Варлен сражается на баррикадах. 25 мая, в день смерти Делеклюза — становится гражданским делегатом по военным делам вместо него. Он пытается предотвратить расстрел коммунарами заложников, но собравшаяся толпа его не слушает. 28 мая 1871 года, когда версальские войска захватили Париж, Эжен Варлен, оставшийся без патронов, был схвачен и расстрелян.

Источники

1. Молчанов Н. Н. Шарль Делеклюз. Эжен Варлен (Герои Парижской Коммуны). — Серия «ЖЗЛ». — Москва, «Молодая гвардия», 1971.

Напишите отзыв о статье "Варлен, Эжен"

Ссылки

[www.politazbuka.ru/statii/interessant/795-rech-vozhdya-rabochih-pered-sudom-kapitalistov-rech-varlena.html Речь Варлена на суде в 1868 г.]

Отрывок, характеризующий Варлен, Эжен


Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.