Миля, Василе
| Василе Миля Vasile Milea<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Василе Миля</td></tr> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 16 декабря 1985 года — 22 декабря 1989 года | |||
| Президент: | Николае Чаушеску | ||
| Предшественник: | Константин Олтяну | ||
| Преемник: | Николае Милиэру | ||
| Рождение: | 1 января 1927 Арджеш, Королевство Румыния | ||
| Смерть: | 22 декабря 1989 (62 года) Бухарест, Социалистическая Республика Румыния | ||
| Партия: | Румынская коммунистическая партия | ||
Василе Миля (рум. Vasile Milea; 1 января 1927 года — 22 декабря 1989 года) — румынский военный деятель, министр национальной обороны Социалистической Республики Румыния (1985—1989). Покончил с собой, по некоторым данным, убит по приказу президента Румынии Николае Чаушеску во время Румынской революции за отказ применять вооружённые силы против восставшего народа.
Биография
Василе Миля родился в коммуне Лерешть жудеца Арджеш королевства Румыния 1 января 1927 года[1]. Окончил среднюю школу, работал учителем. В 1947 году поступил в пехотное военное училище, в мае 1949 года окончил его, получил звание лейтенанта. 20 сентября 1957 года был принят в Румынскую рабочую партию. После вскрытия крупной недостачи по месту службы Миля (порядка 700 тысяч леев), он был уволен со службы, а 30 июля 1958 года — исключён из партии.
В течение нескольких лет Миля работал в различных ведомствах военного образования. 6 октября 1960 года после его заявления он был восстановлен в партии. 30 декабря 1962 года ему было присвоено звание полковника. В 1964 году он был произведён в звание генерал-майора и был назначен на должность командира 6-й танковой дивизии (1964—1965), затем — 3-й армии (1965—1973). Командовал в 1973—1978 годах Отечественной гвардией. 23 августа 1969 года ему было присвоено звание генерал-лейтенанта, а в мае 1977 — генерал-полковника. С 1974 года он был кандидатом в члены ЦК РКП, с 1979 года — членом ЦК РКП.
31 марта 1980 года, после назначения Константина Олтяну министром обороны, Василе Миля был назначен заместителем премьер-министра и начальника генерального штаба румынских вооружённых сил[2]. После ухода Константина Олтяну с поста министра обороны, 16 декабря 1985 года Миля был назначен на освободившуюся должность.
После начала массовых беспорядков в румынских городах в декабре 1989 года, 17 декабря Генеральный секретарь ЦК РКП Николае Чаушеску выразил Миле, главе «Секуритате» генералу Юлиану Владу и министру внутренних дел Тудору Постелнику своё неудовольствие деятельностью карательных органов и сказал, что подозревает их в предательстве[3]. Не будучи удовлетворённым их заявлениями в личной преданности ему, Чаушеску заявил им о смещении всех троих со своих постов, но премьер-министр Константин Дэскэлеску вступился за них. У Чаушеску случился приступ гнева, но вскоре он взял себя в руки и отказался от планов смещения Мили, Влада и Постелнику[3]. Чаушеску отдал им приказ максимально использовать возможности их ведомств для силового подавления демонстраций. Миля заверил Политбюро ЦК РКП в том, что он выполнит приказ[3], правда, заявив:
|
Я искал во всех военных уставах и нигде не нашел параграфа, где бы говорилось, что народная армия должна стрелять в народ... | 
|
Танки и пехота были введены в Бухарест к вечеру 21 декабря, но усмирить восставших не удалось[3]. Днём 22 декабря, после бегства из Бухареста супругов Чаушеску, стало известно о смерти Василе Миля[3]. По официальному сообщению, он покончил жизнь самоубийством, но властям не поверили, приписав убийство Мили Чаушеску. После смерти Мили армия начала массовый переход на сторону восставших и начала действия против «Секуритате»[4]. 25 декабря 1989 года Чаушеску был казнён по приговору военного трибунала. До сих пор нет точного ответа, была ли смерть Мили самоубийством или убийством по приказу Чаушеску[5].
Награды
Орден Октябрьской революции (1987).
Напишите отзыв о статье "Миля, Василе"
Примечания
- ↑ [www.ziua.net/display.php?data=1998-02-06&id=2121 Ziua, 6 februarie 1998 - Senatorul Săndulescu cere redeschiderea Dosarului Milea]
- ↑ Григорий Полегаев. [www.intertrend.ru/news/html/54.html Тайны семейства Чаушеску] (рус.). [www.intertrend.ru/]. Проверено 5 апреля 2011. [www.webcitation.org/69oZJ2S6f Архивировано из первоисточника 10 августа 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.allk.ru/book/415/4360.html ЧАУШЕСКУ И “ЗОЛОТАЯ ЭРА” РУМЫНИИ:6. “Антихрист был убит в Рождество”] (рус.). [www.allk.ru/]. Проверено 5 апреля 2011. [www.webcitation.org/69Ta310yl Архивировано из первоисточника 27 июля 2012].
- ↑ Антон Суриков. [forum-msk.org/material/power/646274.html 17-20 лет назад в СССР и странах соцлагеря произошла «Бархатная революция КГБ»] (рус.). [forum-msk.org/] (12.12.2008). Проверено 5 апреля 2011. [www.webcitation.org/69Ta4cY3X Архивировано из первоисточника 27 июля 2012].
- ↑ Олег Кониченко. [ubop.net.ua/stati/ukraina-rumynskii-variant.html Украина. Румынский вариант?] (рус.). [ubop.net.ua/] (17.01.2011). Проверено 5 апреля 2011. [www.webcitation.org/69Ta6YlOd Архивировано из первоисточника 27 июля 2012].
Отрывок, характеризующий Миля, Василе
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.
Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
