Василиадис, Василиос

Василиос Василиадис
греч. Βασίλειος Βασιλειάδης
Дата рождения	1920(1920)
Место рождения	Руан, Франция
Дата смерти	25 марта 1945(1945-03-25)
Род войск	авиация
Годы службы	1942—1945
Звание	майор
Награды и премии

Василиос Василиадис (греч. Βασίλειος Βασιλειάδης; 1920, Руэн, Франция — 25 марта 1945) — греческий лётчик Второй мировой войны. Служил добровольцем в британской королевской авиации. Дослужился до звания майора RAF, одержал 11 личных побед, был награждён крестом DFC (Distinguished Flying Cross) и медалью DFM (Distinguished Flying Medal).

Биография

Василиадис родился в городе Руэн, Франция, в доме своей матери, но с младенческого возраста жил на острове Хиос, Греция, со своими родителями: Михаил Василиадис и Августина Василиади-Бракейг. Семья была богатой — отец был судовладельцем.

Окончив начальную школу на Хиосе, Василиадис продолжил учёбу в морском училище на острове Идра, с целью продолжить морскую традицию семьи.

В начале Второй мировой войны Василиадис оказался в учебном рейсе в Средиземном море. По возвращению отец отправил его в Англию на учёбу. В разгар войны, 13 октября 1942 года Василиадис ушёл добровольцем в королевскую авиацию.

Прошёл обучение на самолётах Spitfire тип Mk.V и Mk.IX и в 1942 году был зачислен в 19-ю эскадрилью RAF, которая к этому времени стала получать самолёты Mustang Mk.III.

Основными задачами были атаки против германских баз в Нормандии и Бретани, во Франции. Одержав 6 и 1/2 побед, Василиадис получил своё первое отличие (26 июля 1944 года) и звание капитана авиации, летая на самолёте QV-D с серийным номером FB201.

В 1944 году его эскадрилья поддерживала высадку союзников в Нормандии (D-Day).

В дальнейшем, во время налета на мосты на реке Сена, южнее города Руэн, с целью отрезать отход немцев из Нормандии к Парижу, самолёт Василиадиса Mustang QV-V FB116 был сбит над лесом местечка Saint Pier Les Elbeufs. Василиадис нашёл убежище у участников французского сопротивления и сумел даже навестить свою бабушку в оккупированном ещё Руэне.

Вскоре американские войска пришли в регион где скрывался Василиадис и он вернулся в британскую авиацию, в 3-ю эскадрилью RAF. Здесь он служил под командованием майора авиации, французского добровольца [Клостерман, Пьер|Пьера Анри Клостермана]], благодаря которому и его книге «Большой цирк» имя Василиалиса получило широкую известность.

Перед рождеством 1944 года, эскадрилья Василиадиса была переведена в освобождённую Голландию, в Фолкел и стала получать новые Hawker Tempest для налетов на вражеские коммуникации и отражения Фокке-Вульфов (Fw.190-D) и Мессершмитов (Me.262). В этот период Василиадис одержал ещё 5 побед и получил своё второе отличие и звание майора авиации.

25 марта 1945 года Василиадис повел свою эскадрилью над городом Бохольд, восточнее Мюнстера в налет на колонну грузовиков. Из-за плотного противовоздушного огня лётчики не решались атаковать и Василиадис решил личным примером увлечь их. В первый раз он прошёл через огневой заслон не получив и повреждения, но видя нерешительность своих лётчиков он пошёл во второй раз в атаку на своем Tempest, JF-A, EJ755. На это раз самолёт взорвался в воздухе.

Только после освобождения Греции, в феврале 1945 года, отец Василиадиса получил известие о своем сыне: сначала радостную новость о том что он служил в RAF, но затем сразу после этого известие о его гибели.

Поскольку его тело не было найдено, его имя было выгравировано на памятнике Сообщества в Runnymede, возле Виндсора. Василиадис — греческий лётчик с наибольшим числом побед чье имя написано на не-греческом памятнике.

Его отец-судовладелец дал одному из своих торговых судов типа Либерти имя «Майор авиации Василиадис».

Отрывок, характеризующий Василиадис, Василиос

Старый князь говорил, что ежели он болен, то только от княжны Марьи; что она нарочно мучает и раздражает его; что она баловством и глупыми речами портит маленького князя Николая. Старый князь знал очень хорошо, что он мучает свою дочь, что жизнь ее очень тяжела, но знал тоже, что он не может не мучить ее и что она заслуживает этого. «Почему же князь Андрей, который видит это, мне ничего не говорит про сестру? – думал старый князь. – Что же он думает, что я злодей или старый дурак, без причины отдалился от дочери и приблизил к себе француженку? Он не понимает, и потому надо объяснить ему, надо, чтоб он выслушал», – думал старый князь. И он стал объяснять причины, по которым он не мог переносить бестолкового характера дочери.
– Ежели вы спрашиваете меня, – сказал князь Андрей, не глядя на отца (он в первый раз в жизни осуждал своего отца), – я не хотел говорить; но ежели вы меня спрашиваете, то я скажу вам откровенно свое мнение насчет всего этого. Ежели есть недоразумения и разлад между вами и Машей, то я никак не могу винить ее – я знаю, как она вас любит и уважает. Ежели уж вы спрашиваете меня, – продолжал князь Андрей, раздражаясь, потому что он всегда был готов на раздражение в последнее время, – то я одно могу сказать: ежели есть недоразумения, то причиной их ничтожная женщина, которая бы не должна была быть подругой сестры.
Старик сначала остановившимися глазами смотрел на сына и ненатурально открыл улыбкой новый недостаток зуба, к которому князь Андрей не мог привыкнуть.
– Какая же подруга, голубчик? А? Уж переговорил! А?
– Батюшка, я не хотел быть судьей, – сказал князь Андрей желчным и жестким тоном, – но вы вызвали меня, и я сказал и всегда скажу, что княжна Марья ни виновата, а виноваты… виновата эта француженка…
– А присудил!.. присудил!.. – сказал старик тихим голосом и, как показалось князю Андрею, с смущением, но потом вдруг он вскочил и закричал: – Вон, вон! Чтоб духу твоего тут не было!..

Князь Андрей хотел тотчас же уехать, но княжна Марья упросила остаться еще день. В этот день князь Андрей не виделся с отцом, который не выходил и никого не пускал к себе, кроме m lle Bourienne и Тихона, и спрашивал несколько раз о том, уехал ли его сын. На другой день, перед отъездом, князь Андрей пошел на половину сына. Здоровый, по матери кудрявый мальчик сел ему на колени. Князь Андрей начал сказывать ему сказку о Синей Бороде, но, не досказав, задумался. Он думал не об этом хорошеньком мальчике сыне в то время, как он его держал на коленях, а думал о себе. Он с ужасом искал и не находил в себе ни раскаяния в том, что он раздражил отца, ни сожаления о том, что он (в ссоре в первый раз в жизни) уезжает от него. Главнее всего ему было то, что он искал и не находил той прежней нежности к сыну, которую он надеялся возбудить в себе, приласкав мальчика и посадив его к себе на колени.
– Ну, рассказывай же, – говорил сын. Князь Андрей, не отвечая ему, снял его с колон и пошел из комнаты.
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.