Васильев, Владимир Николаевич (учёный)

Владимир Николаевич Васильев
ректор Университета ИТМО
Начало полномочий:	1996
Предшественник:	Новиков, Геннадий Иванович
Учёная степень:	доктор технических наук
Учёное звание:	профессор; член-корреспондент РАО; член-корреспондент РАН
Альма-матер:	ЛПИ имени М. И. Калинина
Награды:

Владимир Николаевич Васильев (род. 1 апреля 1951, Ставрополь) — российский учёный, научный деятель, профессор и ректор Университета ИТМО (с 1996 года). Председатель Совета ректоров вузов Санкт-Петербурга (с 2004 года), член-корреспондент Российской академии образования (с 2008 года), член-корреспондент Российской академии наук (с 2011 года). С 6 августа 2012 года — член экспертного совета при Правительстве Российской Федерации. Почётный гражданин Санкт-Петербурга с 2013 года.

Биография

Окончил в 1974 году Ленинградский Политехнический институт им. М. И. Калинина (ЛПИ) по специальности «Теплофизика». До 1978 обучался в аспирантуре ЛПИ, а в 1980 защитил кандидатскую диссертацию по специальности «Теплофизика и молекулярная физика».

С 1978 по 1983 работал в Ставропольском политехническом институте, занимал должности сначала старшего научного сотрудника, потом ассистента и доцента.

Работа в Университете ИТМО

С 1983 года Васильев работает в Ленинградском институте точной механики и оптики (ЛИТМО). В 1989 году защитил докторскую диссертацию по специальностям «Оптические приборы» и «Теплофизика и молекулярная физика».

В 1990 Васильеву присуждена учёная степень доктора технических наук. В 1991 он основал и возглавил кафедру компьютерных технологических систем (КТС) (в 1992 переименованную в кафедру компьютерных технологий (КТ)), а в 1992 получил учёное звание профессора по кафедре КТС. В 1993 Васильева назначили первым проректором.

Под его руководством в 1994 году создаются основы федеральной университетской компьютерной сети RUNNet. Совместно с рядом российских университетов, сотрудники кафедры КТ во главе с научным руководителем Васильевым, на базе Вузтелекомцентра — республиканского научного центра компьютерных телекоммуникационных сетей высшей школы — организовали спутниковую связь с крупнейшим европейским академическим сервис-провайдером — сетью NORDUnet. Под руководством Васильева были разработаны и внедрены новые системы управления и сопровождения спутниковой связи, передачи данных локальными и глобальными сетями, в том числе первая отечественная межгородская АТМ-система на линии Москва-Санкт-Петербург. За создание сети в 2000 году коллектив авторов вместе с Васильевым были удостоены премии Правительства Российской Федерации в области образования.

В декабре 1995 года Конференцией трудового коллектива университета Васильев был избран ректором ИТМО сроком на 5 лет и переизбирался в 2001, 2006, 2011 и в 2016 годах.

В 2000 году Васильеву присвоено звание «Заслуженный деятель науки Российской Федерации». А в мае 2006 ректор был награждён грамотой Государственной Думы за большую работу во благо российского образования.

Васильев становился лауреатом премии Президента Российской Федерации в области образования в 2003 и в 2005 годах, а в 2008 — снова лауреатом премии Правительства РФ в области образования.

Премия Президента Российской Федерации 2005 года была присуждена коллективу, включая декана факультета информационных технологий и программирования (ФИТиП) В. Г. Парфёнова, ассистента кафедры КТ Р. А. Елизарова и А. С. Станкевича, за научно-практическую работу для образовательных учреждений высшего профессионального образования «Разработка концепции и создание организационной структуры, учебно-методического и программного обеспечения инновационной системы подготовки высококвалифицированных кадров в области информационных технологий».

Профессор являлся научным руководителем научно-исследовательских работ по ряду федеральных целевых программ, среди которых — «Электронная Россия», «Развитие единой образовательной информационной среды», «Интеграция науки и высшего образования России», «Федеральная программа развития образования», «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития науки и техники». Основоположник научно-педагогической школы университета «Компьютерные, сетевые и телекоммуникационные технологии». По инициативе Владимира Васильева создан и издаётся «Научно-технический вестник СПбГУ ИТМО», входящий в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов Высшей аттестационной комиссии.

Официальный доход 2012 года: 7,4 млн рублей. В собственности его семьи — квартира в 100 кв. м. и небольшая доля в 60-метровой квартире. В 2013 году задекларировано 6,5 млн рублей. В интервью изданию «Фонтанка.ру» Васильев отметил, что его доходы складываются из контраков с Минобрнауки, доходов от научной и учебной деятельности.

Внеуниверситетская деятельность

• 1999 год — действительный член Международной академии наук высшей школы.
• 2003 год — действительный член Академии инженерных наук им. А. М. Прохорова.
• Апрель 2004 года — возглавляет Совет ректоров вузов Санкт-Петербурга.
• 2006 год — вице-президент Российского Союза ректоров, президент Оптического общества им. Д.С Рождественского. В ноябре избран сопредседателем Общероссийской общественной организации «Всероссийское педагогическое собрание».
• 2008 год — член-корреспондент Российской академии образования.
• Октябрь 2009 года — единогласно переизбран на пост председателя Совета ректоров вузов Санкт-Петербурга. Из 82-х присутствующих (всего в совет входит 112 человек) «за» Владимира Васильева выступили 82.
• 2011 год — член-корреспондент Российской академии наук. В июле вошёл в состав президентского совета по науке, технологиям и образованию.
• 2012 год — вошёл в состав Экспертного совета при Правительстве РФ, утверждённого Дмитрием Медведевым.
• 2013 год — в феврале назначен запредом Высшей аттестационной комиссии (ВАК).

Помимо этого является членом научно-технического совета Минобрнауки России, членом научного совета по проблемам информатизации образования, председателем трёх специализированных диссертационных советов, членом редакционных советов журналов «Компьютерные инструменты в образовании», «Известия вузов. Приборостроение», «Оптический журнал», членом научно-технического совета Правительства Санкт-Петербурга, членом совета Национального фонда подготовки кадров, постоянным членом международных научных обществ и международных научно-технических рабочих групп.

Политическая деятельность

В октябре 2007 года Васильев значился в «тройке» регионального списка партии «Единая Россия».

В 2013 году кандидатура Васильева в качестве Почётного гражданина была предложена губернатором Санкт-Петербурга Георгием Полтавченко. За это предложение проголосовали 40 депутатов, и в мае ректору Университета ИТМО было присуждено звание «Почётный гражданин Санкт-Петербурга».

В 2014 Васильев числился в списке кандидатов в члены Совета Федерации на должность спикера.

Сейчас Владимир Васильев является советником Губернатора Санкт-Петербурга.

Семья

Двое детей Алиса (род. 1974) и Арсений (1977) от супруги Лидии Борисовны (род. 1952).

Хобби

В сентябре 2014 и июне 2015 года Васильев возглавлял крупные велопробеги в Петербурге на Елагином острове. После первого велопробега было принято решение приглашать студентов не только из Университета ИТМО, но и других вузов города.

Я стараюсь ездить на велосипеде как можно чаще. Важно не только тратить силы на гранит науки, но и обязательно заниматься активными видами спорта. Мы хотим воспитать сильных и здоровых профессионалов науки.

— Владимир Васильев. Телеканал «Санкт-Петербург»

Награды и премии

• Орден Чести и Достоинства «Русь Державная» (2005)
• Орден Почета (2007).
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2011)
• Юбилейная медаль «300 лет Российскому флоту» (1996)
• Медаль «В память 300-летия Санкт-Петербурга» (2004)
• Премия Правительства Российской Федерации в области образования (2000, 2008)
• Премия Президента Российской Федерации в области образования (2003, 2005)

Литература

Иванова И. Л., Дульнев Г. Н., Колесников Ю. Л., Новиков Г. И., Мальцева Н. К. [museum.ifmo.ru/file/stat/319/webxxi.pdf Университет XXI века] / Колесников Ю. Л., Мальцева Н. К.. — СПб.: НИУ ИТМО, 2011. — ISBN 978-5-7577-0377-0.

Ссылки

• [vasilev.ifmo.ru/ Официальный сайт В. Н. Васильева]
• [www.ifmo.ru/person/1/vasilev.htm Страница В. Н. Васильева на сайте НИУ ИТМО]
• [www.ceo.spb.ru/rus/science/vasilev.v.n/index.shtml Страница В. Н. Васильева на сайте «Личности Петербурга»]
• [vasilev.ifmo.ru/stat/1/biographia.html Биография В. Н. Васильева на официальном сайте]

Отрывок, характеризующий Васильев, Владимир Николаевич (учёный)

Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…