Васильев, Сергей Павлович (фигурист)

Сергей Васильев

Персональные данные
Представляет	СССР СССР
Дата рождения	19 июня 1910(1910-06-19)
Место рождения	Российская империя
Дата смерти	20 июня 1970(1970-06-20) (60 лет)
Место смерти	Москва
Бывшие тренеры	Николай Панин-Коломенкин
Спортивные достижения Лучшие результаты по системе ИСУ (на международных любительских соревнованиях) Сумма: Не участвовал в соревнованиях по Новой системе судейства

Сергей Павлович Васильев (19 июня 1910, Российская империя — 20 июня 1970, СССР) — советский фигурист, четырёхкратный чемпион СССР (1945, 1948—1950 годов) в одиночном катании. Выступал также в парном катании с Еленой Владимировной Терновской. Заслуженный мастер спорта СССР. Судья международной категории.

Биография

Участник Великой Отечественной войны. Награждён орденом Красной Звезды и медалями. Муж заслуженного тренера РСФСР по фигурному катанию Елены Владимировны Васильевой. После окончания спортивной карьеры стал Государственным тренером по фигурному катанию на коньках Комитета по делам физкультуры и спорта СССР. Работал рефери на чемпионатах Европы, мира и олимпийских играх, а также ответственным секретарем Федерации фигурного катания на коньках СССР.

Результаты

Соревнования/Сезоны	1937	1938	1939	1941	1945	1946	1947	1948	1949	1950	1951	1952
Чемпионаты СССР	3	3	2	2	1	2	2	1	1	1	2	2

Ссылки

• [www.solovieff.ru/main.mhtml?Part=51&PubID=167 Профиль на сайте В.Соловьёва]

Отрывок, характеризующий Васильев, Сергей Павлович (фигурист)

Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.